Не стоит иронизировать. Подумай, тебе прямая выгода. Это и твоему любовнику на пользу пойдет. Верну его на пост главы его несчастной фирмы, пусть работает. Специалист он каких поискать. Не думаю, что ты его любишь, у тебя для этого слишком голова холодная. А он тебя обожает, просто горячим кипятком писает. Ты добрая у нас, помоги бедняге.
Упоминание Вити добило Таню. Она изо всех сил крепилась, чтобы смолчать, не выложить Туманскому все, что думает, но тут силы кончились. К счастью, физические вместе с моральными. Она покачнулась на табуретке и с грохотом рухнула на пол в спасительный обморок.
Придя в себя, обнаружила, что лежит тут же, в кухне, на диванчике. На лбу мокрое кухонное полотенце, рядом крутится Туманский, на лице его страх смешивается с безграничным изумлением. Да она и сама удивилась, что грохнулась в обморок. Это ведь только тургеневские барышни на такое способны, а не топ-менеджеры. Рассказы о дамских обмороках ей всегда казались игрой или преувеличением, и вот надо же! Сама во второй раз сподобилась. Евгений Иванович, заметив, что сознание к ней вернулось, изобразил доброжелательность.
Ну ты меня и напугала, дорогая. Что это с тобой? Неужели я тебя так допек? Прости, прости, я хочу тебе только хорошего, ты же знаешь. Ничего плохого не сказал, а ты вдруг глазки завела, побледнела вся, и кувырк! Как ты сейчас себя чувствуешь?
Ничего, Женя, нормально. Прости, сейчас я не в состоянии продолжать этот разговор.
Жара, что ли, на тебя так действует? Сегодня, вроде, не слишком жарко. Может духота?
Женя, еще раз говорю, давай на сегодня остановимся. Ты мне все сказал, я пока не могу ничего ответить.
То есть ты обещаешь подумать? Не отказываешь, а резервируешь свой ответ? Ладно, я подожду. Даю сроку две недели. Нет, три, через две недели меня в Москве не будет. Приеду — мы с тобой договорим. Надеюсь, ты хорошенько все обдумаешь, в обморок больше падать не будешь, и мы с тобой поладим. Хорошо?
Хорошо, хорошо, только сейчас оставь меня в покое, мне надо полежать.
А тебе ничего не надо? Врача? Может, лекарство какое-то?
Ничего, Женя. Я полежу и все пройдет. Только ты иди. Ты для меня слишком большой стресс в таком состоянии.
Как хочешь. Но помни: через три недели.
Он вышел, дверь хлопнула. Таня снова закрыла глаза, полежала минуты три и вскочила. Надо бежать. Сейчас не получится, но... Мерзавец дал ей три недели, она обязана все успеть. Таня засуетилась. Вытащив с антресолей чемодан, стала укладывать туда то, что могло понадобиться в ближайшее время. На дно легли документы на квартиры и шкатулки с драгоценностями, засунутые в шерстяные носки. Раздался телефонный звонок. Витя!
Это был не Витя, звонила какая-то девушка по объявлению. Можно ли посмотреть машину? Конечно можно. Завтра в любое время. С утра? Супер. Договорившись с потенциальной покупательницей, она сама набрала номер Виктора.
Он, как ждал, сразу снял трубку. Сказал, что в магазине, спросил, что купить к ужину. Его радостный голос немного успокоил Таню, она даже смогла сообразить, о чем ее спрашивают и дать вразумительный ответ. Уточнив, что дома он будет где-то через час, Виктор дал отбой. Таня решила больше в квартире не оставаться. Если сейчас привести себя в порядок и выйти, то она доберется до Витиного дома как раз вовремя. Приняв душ, она надела свежую блузку и легкую батистовую юбку, сунула в сумку смену белья и теплую кофту на всякий случай, и вышла из дому. Ехать на машине не рискнула, голова еще кружилась. На Ленинградке удалось поймать такси, но по пробкам оно добиралось до места не полчаса, и не час, а все полтора. За это время Таня несколько раз успела прокрутить в уме свой разговор с бывшим мужем, прийти к сотне разных умозаключений и привести себя на грань истерики, даром что в сущности она не истеричка.
Витя, не успев толком открыть дверь, заключил ее в объятья, но потом, рассмотрев повнимательнее, сказал:
Рассказывай, что стряслось. На тебе лица нет.
Правда? А мне казалось, я прилично выгляжу.
Ага, краше в горб кладут. Бледная как бумага, глаза наоборот красные.. Тебе бы в фильмах про вампиров сниматься, грима не надо. А ведь вчера была как розочка свежая, душа радовалась.
Понимаешь, мне сегодня позвонил Кореньков...