Он тихо рассмеялся, как безумцы, не так давно бывшие его пациентами. Правильно, надо пока вести себя хорошо и потом потихонечку, узнав все о заводе, бежать.

Когда девушка вернулась, Бернардт вел себя пристойно, собирал части протезов и даже что-то напевал под нос, только взгляд изменился.

На второй день в операционной все было разобрано, и доктору доставили его вещи. На третий они уже провели с Патриком первую операцию. Несмотря на неприязнь к механику, работать с ним было весьма увлекательно. Еще произошел один несчастный случай — его тоже разрешили успешно, рабочего удалось спасти.

А на вторую неделю на стол к доктору привели Бекку, но не на операцию, а лишь на осмотр. Видимо видно, Патрик планировал новую передачу фальшивых деталей.

Сама девушка никак не вписывалась во все это общество. Хотя все к ней относились с большим теплом.

— Бекка у нас святая, — делился за обедом один здоровяк, левая рука которого могла забивать сваи в пять раз тяжелее него самого. — Мы ее любим. Хотя, честно признаться, кто в глубине души не мечтает, чтобы она скорее уже отчаялась, и вышла работать, так, как положено девке? По-хорошему, так ей бы только лучше было. Все эти махинации слишком опасны.

А женщины девушку недолюбливали, гоняли по поручениям, обзывали хозяйской сучкой, за то, что кто-то сверху запретил портить девушку чрезмерной работой — она их городское лицо. Сама Бекка как-то жила среди всего этого, сильно уставала, часто нервничала, но не думала уходить.

Бернардт возвращался из операционной и, наплевав на правила, курил. На верхних этажах завода было чуть больше свежего воздуха.

— Бернардт? — голос Ребекки послышался откуда-то сверху. Она свесилась с перил, с балкона почти под крышей. — Дайте мне руки, я втяну вас сюда.

Девушка нашла место, где перила кончались, и легла на пол, чтобы дотянуться до доктора.

— Хорошо, — Бернардт послушался ее и протянул руки.

Вообще, он тут делал все, что ему говорили, или почти все, что не противоречило здравому смыслу, да что там, даже устанавливал неоткалиброванные детали, если так велел Патрик. Он не жалел этих людей, не видел в них людей, и не хотел видеть, если честно.

Бекка еле справилась, чтобы втянуть мужчину наверх, потом долго сидела на полу, пытаясь отдышаться.

— За дверью в комнате есть телефон, мне удалось подключить его, — сказала она. — Позвоните какому-нибудь своему другу, тому, кому вы доверяете. Пусть он поможет перевезти ваши вещи и деньги в безопасное место. Скоро должен случится заказ, я смогу выйти в город, и у меня есть план.

Доктор кивнул. Вспомнить номер было сложнее всего. Звонок не другу, но тому, кто готов помочь в ответ за старые услуги. Еще несколько звонков другим должникам, и доктор вышел из комнатки.

Уехать, так и не отомстив этим людям, он просто не мог…

Бернардт застыл. Почувствовал боль в ладони и обнаружил, что его трясет от ярости, а полумесяцы ногтей отпечатались на ладони. Он опустился на корточки, посмотрел на Бекку, протянул к ней руку, погладив по щеке.

Хотелось задушить ее и этим самым открыть счет в пользу мести Патрику, но еще было не время. Он склонился над девушкой и поцеловал ее, не зная как благодарить за шанс сделать самому хоть что-то без решений свыше. Благодарность, смешанная с бешенством.

— О, Бекка, ты не представляешь, что ты для меня сделала… Бекка отстранилась, глядя в глаза доктору. Видно, почувствовала скрытую агрессию:

— Я еще ничего не сделала, рано меня благодарить.