— Господин Конович говорит, что это трагическая история.
— Все настоящие любовные истории трагичны. Что с ним? — Сиодмэк посмотрел на Фабера. — Вы понимаете, почему этот son of a bitch[16] не хочет, чтобы мы поехали к этой девушке?
— Может быть, у него есть веские причины…
— Ах, послушай, черт возьми, какие веские причины! Теперь еще вы начинаете! — Мире Сиодмэк сказал: — В разговоре с Еленой мы будем вполне тактичны и осторожны, я это обещаю. Но ведь в тысячу раз лучше услышать об этой большой любви из ее уст, а не из его. Пожалуйста, адрес, сделайте одолжение…
Конович отвернулся. Фабер смотрел на него с любопытством. Что происходит в душе этого человека?
Затем историк что-то сказал.
— Елена живет недалеко от Илидцы, — объяснила Мира. — Я знаю, где это.
— Чудесно! Спросите у дорогого господина Коновича, не одолжит ли он нам на время только для визита к Елене несколько фотографий? Мы тоже пожертвуем приличную сумму для музея.
Мира поговорила с хранителем.
— Он должен сначала спросить директора.
— Ну конечно же!
Историк исчез.
— Мы никогда не получим фото, — сказал Фабер.
— Мы их наверняка получим, — сказал Сиодмэк. — Я подарил директору для его дам шесть пар нейлоновых чулок и шесть тюбиков губной помады.
11
Перед домом в огороде работала маленькая полная женщина. В саду в диком беспорядке росли анемоны, первые красные, белые и желтые розы, пурпурно-красные яснотки, львиный зев, лилии, тысячелистник и валериана. Рядом с большим крестьянским домом был виден хлев, а за ним пастбище, на котором паслись козы. В отдельном загоне двора хрюкали несколько свиней. На лужайке кудахтали удивительно крупные пестрые куры.
Они приехали на старом «опеле» студии «Босна-фильм». Фабер за рулем, Мира рядом, на заднем сиденье Сиодмэк. Они открыли все окна, и горячий ветер обвевал их лица и трепал волосы. В этих местах среди лугов и пастбищ было много хуторов, на горизонте виднелись темные леса. За ними поднималась высокая гора. Поблизости мычали коровы. Маленький лохматый пес с лаем мчался через огород.
Мира громко позвала Елену по имени. Полная маленькая женщина подняла голову. Она поняла, что Мира просит ее подойти к изгороди. Елена поднялась, уперла руки в бока и, охая, распрямилась. Ей было тяжело, это причиняло боль. Ходьба тоже, она прихрамывала. Елена не носила ни чулок, ни обуви, только грязный фартук поверх черного рабочего халата и косо повязанный платок на седых волосах. Кожа лица была грубой, глаза как щелки, и ни одного зуба во рту. Маленький пес заливался лаем, как бешеный.
Елена прикрикнула на него, и он замолчал. Маленькая женщина подошла к изгороди и внимательно, но в то же время дружелюбно стала рассматривать своих гостей. Мира представилась сама и представила мужчин. Фабер и Сиодмэк поклонились. Елена что-то произнесла.
— Она говорит: бог да сохранит и защитит нас на всех наших путях.