— Не знала, что ты тоже плачешь здесь, — только и смогла выговорить Ольга. Ей вдруг стало стыдно — за ревность и зависть, которую она испытывала к сестре.

— В последнее время частенько, — вздохнула Влада. — Ты же не замечаешь ничего, а ведь Гошка, кажется, встречается с Верой из бухгалтерии.

— С кем? — удивилась Оля.

— С Верочкой, — Влада брезгливо скривилась, будто бы слово «Верочка» было нецензурным.

— Ты уверена? Я почему-то думала, что ты и он…

— Все так думали! — махнула рукой Влада. — А на самом деле мне он неделю не звонил, а с ней позавчера ходил на премьеру «Матрицы».

— Но это еще ничего не значит.

— И все равно, мне тоскливо… Хотя что мы об этом подлеце, давай лучше о тебе, — спохватилась Влада. — Так вот, держи пудреницу и тени. Сейчас как новенькая будешь.

— Спасибо. — Оля погладила пуховкой лицо. Красные пятна стали менее заметны, но не исчезли совсем. В тот момент, перед зеркалом, было еще более заметно вопиющее несходство сестер. Оля старалась не смотреть на отражение Влады. Видеть красивое лицо сестры рядом с собственной опухшей физиономией — пытка.

— И что у тебя случилось? Не хочешь рассказать?

— Да так, ничего особенного… Просто накопилось.

— Может быть, тебе отпуск взять?

— Да, и что делать? Лучше уж на работе. Хоть отвлечься можно.

— Отвлечься от чего? — удивилась Влада. — Я бы на твоем месте куда-нибудь съездила. Прошвырнулась в Европу, например.

— Я поговорю с Эдуардом. — Оле пришло в голову использовать имя несуществующего любовника как щит.

— С кем?

— С Эдуардом. Моим новым мужчиной. Не придуривайся, я же рассказывала.

Влада улыбнулась и взяла Олю за руку.

— Ольгунь, мы же сестры. Мне ты можешь доверять.

— В смысле?