– Александр Мечников, начинающий купец и акционер нескольких предприятий.

Знакомство состоялось, и Зубков повёл меня по своему особняку.

Итак, что же такое жильё богатого человека в столице Кубанской Конфедерации? В первую очередь это окружённый трёхметровым забором подъездной двор, большой и просторный, засыпанный утрамбованным гравием и местами даже заасфальтированный, в котором я и встретился с хозяином этого строения. От него, окружая построенный не более пяти лет назад большой трёхэтажный кирпичный дом, идут две широкие дорожки. Одна упирается в конюшню на десять лошадей и гараж на два легковых автомобиля, а другая – во флигель прислуги, за которым находится хоздвор.

Таким этот особняк был снаружи, а основное, на что стоило посмотреть, находилось внутри здания. Первый этаж: большая столовая, кухня, гостиная и, что мне понравилось, небольшая библиотека, в основном с технической литературой. Второй этаж: два рабочих кабинета, три спальни, детская комната и тренажёрный зал. Третий этаж был нежилым и состоял из восьми пустых помещений. Большой плюс ко всему увиденному – подведённое к дому электричество, три ванные комнаты и в подвале небольшой тир. Таков особняк бывшего совладельца предприятия «Нефтемаш», который два дня назад банально проиграл всё своё немалое состояние в карты.

– Ну что, как тебе понравился особняк? – заглядывая мне в глаза, с надеждой спросил хозяин дома.

– Особняк понравился, но есть пара вопросов.

– Задавай. – Зубков одним глотком допил пиво и поставил пустую бутылку на пол.

– Дом хорош, но он выставлен на продажу два дня назад, а покупателей до сих пор нет. В чём причина?

– Осень… – только и пожал плечами Зубков. – Все богатые люди в своих загородных поместьях и в столицу только к Новому году съедутся. Так бы я за него полную тысячу взял. Но долг отдавать уже завтра надо, потому и тороплюсь.

– Хорошо, теперь другой вопрос. Что с прислугой, мебелью и книгами в библиотеке?

– Всё имущество вместе с домом продаётся, и даже прислуга – захочешь, выгонишь людей на улицу, а нет, пусть дальше работают.

– Прислуга – что за люди?

– Семья донских беженцев, кажется, из Сальска или Зернограда, не запомню никак. Люди неплохие и честные, служат у меня уже не первый год, а насчёт зарплаты сам сговорись.

– Идёт, покупаю.

Договор скрепили рукопожатием, а спустя всего полчаса и официальными подписями под документом о купле-продаже частной собственности – дома номер восемь по Кубанской набережной. Пока всё обделывали, наступила ночь, я ходил по дому, который уже стал моим, и выбирал себе место под рабочий кабинет. В итоге, так и не определившись, какой из двух мне нравится больше, вошёл в первый попавшийся и засел за написание писем.

Завтра в составе нашего посольства я отбываю в Трабзон, а значит, дабы не тратить время попусту, многое надо сделать прямо сейчас. У меня есть адреса более сотни людей, с которыми я пересекался по службе за прошедшие пять лет. Кто-то из них наверняка не нашёл себя в гражданской жизни. Но в то же время и на службу государеву возвращаться не желает. Может, найдётся кто-то, кто пожелает встать под моё начало. Кроме того, надо написать главе Совета Старейшин Горского Содружества Алиму Гойгову, а то был разговор, что у него самые лучшие чайные плантации на территории Алании и Дагестана. И у меня есть надежда, что, по старой памяти, он поможет мне с саженцами и семенами.