Капитан помедлил и сказал:

– Место уж больно для налёта неудобное, да и собаки у них хорошие, нас по-любому почуют.

– Нас и так со дня на день обнаружат, следопыты здесь отличные, так что пора уходить. И если так, то на прощание хотелось бы дверью погромче хлопнуть.

– Давай ещё сутки понаблюдаем, местность подробней осмотрим и пути отхода присмотрим. После этого и решим, как поступить. Идёт?

– Пусть будет так.

Наше наблюдательное место на лесной опушке заняли бойцы, а мы вернулись в свой лагерь в глубине леса. Ко мне тут же подскочил наш радист Кум и сказал:

– Мечник, Дебальцево на связь выходило.

– Что Татаринцев передал?

– Начальство требует языка.

– Это всё?

– Да, больше ничего не было.

– Вот видишь, – повернулся я к капитану, – всё одно придётся светиться.

– И всё же давай торопиться не будем.

Отряд приступил к разведке местности и подготовке к налёту на базу снайперов. Планировалось, что в следующую ночь мы проникнем на территорию лагеря и, как только нас обнаружат собаки, вступим в бой, подавим огневые точки противника, закидаем длинное одноэтажное здание, отведённое под казарму рядового состава и курсантов, гранатами, а языка возьмём в домике инструкторов, который стоял чуть в стороне от основных построек. Уж кто-кто, а учителя должны были знать, для чего своих питомцев готовят.

Однако всё пришлось переигрывать на ходу, поскольку ближе к полудню в тренировочный центр под охраной двадцати бойцов прибыли два проповедника, и не абы кто, а самые настоящие Звёздные, то есть руководители всего этого сатанинского сообщества, мечтающего очистить мир от ересей. Важные лица в лагере не задержались, посмотрели на тренировку, толкнули бодрую пафосную речь и спустя всего пару часов направились в сторону Харькова.

По какой дороге в Васищево прибыли проповедники, мы засекли ещё на подходе, так что с местом для засады определились сразу, и за то время, что Звёздные были в лагере, успели занять позиции и засели по правой обочине широкой грунтовой дороги, идущей в сторону областного центра. Не всё идеально, но время поджимает, и скоро колонна будет здесь. Сидим, ждём, и вот появляются они, те, кто нам и нужен. Впереди – дозор из пяти воинов клана, потом основная процессия – две повозки с проповедниками, которые тянут четыре раба, и десять бойцов по бокам. Оставшаяся пятёрка вражеских воинов следует позади.

Снимаю АКМ с предохранителя и выцеливаю командира вражеских бойцов, полноватого, но тем не менее крепкого мужика, который с важным видом шествует рядом с первой повозкой и о чём-то переговаривается с пассажиром.

– Работаем! – кричу я и длинными очередями полосую чуть вырвавшегося вперёд вражеского десятника.

Противник падает, а рядом с ним на пыльную сухую дорогу, обильно смачивая её своей кровью, ложатся ещё два вражеских бойца. Нам нельзя задеть ценных пленников, а потому погибают не все охранники. Несколько человек ныряют в лес на противоположной стороне дороги, где и растворяются без следа. Мать их за ногу, этих лесников!

– Вперёд! – Основная группа наших воинов остаётся на месте, а я, во главе пятёрки гвардейцев, сменив опустошённый магазин и передернув затвор, выбегаю на дорогу.