Ему отозвался женский:
– Да мы не за фоточками.
Горелава встрепенулась: «Катя!» Этот голос принадлежал ее сестре! В пещеру врывался легкий ветер, принося с собой аромат полевых цветов и – солоноватый – моря.
– А зачем тогда? – снова первый голос, только с лукавыми нотками. – Медовый месяц?
Вмешался еще один голос – уверенный, хоть и тоже молодой. Гореслава слышала его прежде.
– Мы не женаты. Вместе путешествуем… Просто по работе.
- Α-a. Такая красивая девушка…
Голоса отдалились, будто их что закрыло от Гореславы, стали глуше и почти неразличимы. Девушка, забыв о гробнице, которую изучала, подошла ближе к выходу. Все силы и мысли ее были направлены на то, чтобы услышать еще раз девичий голос и убедиться, что он принадлежит Кате. И словно боги услышали ее:
– Скажи, а почему Мансур говорил, что неспокойно в горах?
Гореслава затаила дыхание, почувствовав биение сердца сестры, меч нагрелся и дернулся в руках, девушка перехватила его, замотав руку подолом платья.
– В горах всегда неспокойно… Это земля древних духов.
Она где-то рядом, сестра, родная кровь, родная душа… Гореслава, забыв об осторожности, шагнула к выходу из пещеры.
Слева и справа – высокие горы. Совсем другой воздух: плотный, напитанный жизнью. Совсем не такой, каким дышала Гореслава последние дни. И грохот грома – предвестник приближающейся бури. Или это она принесла ее на своих плечах?
Гореслава озадаченно посмотрела под ноги: вместо камней – утрамбованная дорога, широкая. По левую руку – обрыв, по правую – плотная стена низкорослого кустарника.
Ветер донес отдаленное:
– Как раньше строили? Чтобы враг не нашел! Чтобы укрыться можно было. Здесь горы… Можно город спрятать, не найдет никто.
Гореслава вышла из пещеры посмотреть, куда делась Катя. Неужели совсем ушла? Рядом никого не было. Гореслава вздохнула и пошла по дороге.
…Звук мотора возник так внезапно, что она не успела сориентироваться: машина неслась прямо на нее. Гореслава вздрогнула. Водитель ударил по тормозам, вывернул руль к обочине. Машина, свистя тормозами, развернулась прямо перед Гореславой и, сломав ограждение, рухнула с дороги.
Треск и оглушительный скрежет. Стон металла и женский крик.
И затем – тишина.