— А вот так. Смотри сюда…

Он нажал на несколько рычажков, повернул на несколько делений центральный лимб. В недрах устройства звонко щёлкнуло, словно сработала высвобожденная пружина. Полусферическая линза, закреплённая в центре лимба, дрогнула и приподнялась примерно на сантиметр.

Я, затаив дыхание, наблюдал за действиями наставника, но больше ничего не происходило.

— И что дальше?

— А ничего. — сказал Валуэр, проведя пальцем по делениям лимба. — То есть, наверное, что-то надо, но мне сие неизвестно — как, подозреваю, и никому другому, даже её владелец. Знаю только, что будь это настоящий Источник, — сфера засветилась бы изнутри, как и эти кристаллы.

И показал на отверстия по углам, в глубине которых что-то загадочно поблёскивало.

Значит, загадочная штуковина называется «источник», сообразил я. Нет, не так: «Источник», с большой буквы, для пущей важности и пафоса… Большое, надо полагать, сокровище — но неужели демонстрация ограничится щелчками и поворотами бронзовых колёсиков?

Валуэр словно угадал мои мысли — нажав двумя пальцами на линзу, он утопил её «до характерного щелчка», провернул лимб в обратную сторону и заново проделал манипуляции с рычажками. И снова ничего не произошло — разве что линза вернулась в прежнее своё состояние, наполовину уйдя в крышку.

— Мастер Гивс как-то упомянул, что сие изделие — один из первых предметов их семейной коллекции. — Валуэр обвёл широким жестом зал, имея в виду приборы, расставленные в витринах, шкафах, стеллажах и на особых подставках, вырезанных из чёрного морёного дуба. — Его лет пятьсот назад изготовил в Зурбагане знаменитейший в то время зеркальных дел мастер, а в этот мир оно попало с первыми переселенцами.

Гивс — таким было имя Маячного Мастера, обитающего в башне. Я опасливо покосился на экспонат — непонятная штука не подавала признаков своей механической жизни.

— А он не рассердится, что мы его трогаем? Коллекционеры — они всякие бывают, и тараканами в голове тоже. Ещё взбесится, и скинет нас со скалы…

— С чего бы? — удивился Валуэр. — Говорю же, это подделка, муляж, действующий макет. То, что я тебе сейчас продемонстрировал — всего лишь имитация работы механизма, а вот как действует оригинал — не видел никто из ныне живущих. Будь Источник настоящий — никто бы нас с тобой и близко к нему не подпустил! И хранили бы не в зале, в который может попасть кто угодно — а в самом глубоком подземелье, за семью запорами, приставив в качестве охраны парочку огнедышащих драконов.

Он улыбнулся.

— Насчёт драконов шучу, конечно, их вовсе не бывает на свете — но стерегли бы настоящий Источник на совесть. Оно и понятно: вещи, ценнее его, не найти не только в Зурбагане, но и во всех Внешних Мирах.

— А для чего он предназначен? — спросил я внезапно осипшим голосом. — Или это тоже тайна?

— Я разве не сказал? — удивился Валуэр. — Никакой тайны тут нет, об Источниках известно любому, кто начал изучать историю Маяков и Фарватеров. Эти устройства — сердце истинного маяка, того, что отбрасывает свой свет на все Фарватеры, на все Маяки Внешних Миров. Согласно легенде, именно такой заложил когда-то в основание зурбаганского Маяка Ури Бельграв — помнишь, надеюсь, такого?

Я кивнул. Памятник создателю сети Фарватеров и маяков, основателю Лоцманской Гильдии я видел два раза на дню, приходя в библиотеку и покидая её.

Валуэр тем временем продолжил:

— Я сказал «об Источниках», но на самом деле это не так. Источник только один, тот, что действует в настоящий момент в Зурбагане — и если вдруг отыщется другой и кому-то придёт в голову привести его в действие — Зурбаганский маяк погаснет навсегда.

— И что же, остальные Маяки тоже… — того, вырубятся? — спросил я. — И тогда Фарватеры станут недоступны?