— Все, — сказал Найджел. — Вы же, наверно, спрашиваете, нет ли у меня еще какого-нибудь имени.

Это был храбрый маленький мальчик, и было видно, что он старался не обнаружить страха перед нависшей над ним Горгоной.

— Меня не интересуют твои имена, ты, червяк! — взревела Горгона. — А вот как меня зовут?

— Мисс Транчбуль, — сказал Найджел.

— Тогда так ко мне и обращайся! А теперь давай попробуем еще раз. Как тебя зовут?

— Найджел Хикс, мисс Транчбуль, — сказал Найджел.

— Так-то лучше, — сказала Транчбуль. — У тебя грязные руки, Найджел. Когда ты мыл их в последний раз?

— М-м… дайте подумать, — произнес Найджел. — Точно трудно сказать. Может, вчера, а может, и позавчера.

Лицо и все тело Транчбуль надулось, как будто его накачали насосом.

— Я так и знала! — закричала она. — Только я тебя увидела, как сразу поняла — это грязнуля. Твой отец что, канализационные трубы чистит?

— Он врач, — ответил Найджел. — И притом очень хороший врач. Он говорит, на нас столько микробов, что пара лишних соринок никому не повредит.

— Я рада, что он не мой врач, — сказал Транчбуль. — А почему, позволь спросить, у тебя на рубашке прилипла жареная фасолина?

— У нас на обед была фасоль, мисс Транчбуль.

— А ты всегда перекладываешь обед на рубашку, Найджел? Тебя этому твой знаменитый врач научил, он же папа?