— Точно! — воскликнул я, — погоди, тогда ты должен сказать мне свой адрес… а, нет, лучше я тебе свой… или номер телефона? Или почту? Надо быстрей, а то сейчас нас обратно тепнут!
— Ладно, я скажу тебе свой адрес, а ты мне свой, плюс аккаунт в…
— Я знаю только одну соцсеть, аккаунт с которой ты можешь мне рассказать — и у нас ее нельзя.
— Вообще нельзя?
— Ну, официально вообще нельзя, — ответил я.
— В любом случае, я только что вспомнил, что у меня нет ни одного аккаунта в соцсетях, только в гача-играх и мобах, — ответил Тендор — стоп, я придумал!
— Слушаю! — ответил я.
Чернявый вдруг начал болтать на японском — он что-то увлеченно объяснял и улыбался отличному способу, только вот я не понял ни слова из того, что он сказал.
— Сенпай, Ямате Кудасай, Синдзи-бака, Шинзо во Сасагейо, Даттебайо! — ответил я, используя весь свой японский лексикон.
Тендор посмотрел на меня и все понял. Он приложил палец к голове и показал, будто что-то пишет на руке.
— Эм… — задумался я, — точно, я ведь говорил тебе свой адрес! Ты его запомнил?
Чернявый кивнул и начал разводить руками и пожимать плечами.
— Но я не сказал тебе город, да?
Он кивнул.
— Челябинск! — ответил я.
— Чеулябиньску, — повторил Тендор и кивнул.
Вокруг нас завертелись белые линии и чернявый начал пропадать.
— Все, бывай!
Я махнул рукой на прощанье и чернявый исчез в белом сиянии. Я закрыл глаза, приготовившись проснуться у себя в квартире, но меня как следует тряхнуло и вывалило в какой-то тронный зал из белого… не знаю, наверное, стекла, но этого материала точно не существует в нормальной природе. Полупрозрачный, белоснежный и очень приятный на ощупь.