– Она не узнает, если ты ей не скажешь. А ты не скажешь. Я одолжу одну из твоих масок. Соглашайся!

Я понял, что Венден не отступит. Король умел быть настырным. И знал, что рано или поздно добьется своего.

– Хорошо. – Я поднялся с кресла. – Идем. Только просто прогуляемся, без барышень.

Ему, конечно, нужна была не маска, а парик. Потому что светлые волосы кричали каждому, кто перед ними. Поэтому я прошел в соседнюю комнату и распахнул дверцы шкафа. Десятки масок. На некоторых – заклинания. Некоторые просто чтобы скрыть лицо. Протянул одну из них Вендену. Он надел ее – и светлые кудри потемнели до медно-рыжего. Изменилась и видимая часть лица. Истончились губы, расширился подбородок. Король больше не был собой. Я же выбрал обычную, чары подобного рода сейчас мне были не нужны.

– Ну зачем? – взвыл Венден.

– Сам знаешь, что надо. – Я привычно скрыл лицо.

– Ты еще медальон канцлера поверх одежды повесь.

– И повешу, чтобы нас обходили стороной. Идем, величество.

Я накинул плащ и вышел из дому первым на случай, если кто-то поджидает у черного хода. Бывало всякое. Однажды меня пытались заколоть кинжалом в собственной постели – с тех пор я не сплю без маски и развешенных по комнате заклинаний. Вон в том переулке, который мы как раз миновали, меня ждала засада. Десять сильнейших магов, решивших, что смогут меня убить. Жаль было их разочаровывать, но пришлось. А вон там, на одной из главных площадей города, меня пытались отравить во время церемонии первого хлеба. Столько воспоминаний! Живым не ушел никто.

– О чем ты думаешь, Эд? – обернулся Венден. На улице не стоило называть друг друга полными именами.

– О прошлом.

– Что о нем думать? Оно же уже прошло.

В этом был весь король. Он умел то, чего не умел я, – жить сегодняшним днем и наслаждаться жизнью. Это не значит, что судьба благоволила к его величеству Вендену. Он рано остался без отца, занял трон. Отношения с матерью у него были натянутые. Но Венден все равно умел жить так, как не умел я, – свободно.

Если бы не он, я бы вряд ли когда-либо переступил порог собственного дома – вот так, ночью. Не боялся, нет. Но не чувствовал необходимости. А сейчас хотелось просто куда-то брести, прислушиваться к шелесту листьев, думать о своем.

– Эд, сегодня матушка снова настаивала на том, что мне пора жениться, – обернулся король.

– Пора, – кивнул я. – Тебе уже двадцать пять, Ден. Нужно думать о наследнике.

– Ты говоришь, как моя карга. – Наверное, Венден ожидал от меня поддержки. – «Надо подумать о нафледнике, надо подумать о нафледнике».

Я рассмеялся. Ее вдовствующее величество Надина, изображенная сыном, выглядела уморительно. Это не значит, что Венден не любил мать, но была между ними прохладца, которая нет-нет да поднимала голову.

– Тебе вон тоже не шестнадцать, но ты-то о наследнике не думаешь, – фыркнул друг.

– Я всего на год тебя старше.