Шаймих и Шейла замерли у ступеней трона, а я разглядывала вдовствующую королеву. На фоне свежей, цветущей Шейлы она казалась сухой и строгой, словно палка, которая никогда не зазеленеет. Темно-синее, наглухо застегнутое платье, гладко зачесанные волосы, тонкий королевский венец, поджатые губы. Венден был совсем на нее не похож. И все же это его мать.

– Господа, – Венден милостиво обратился к придворным, – сегодня мы устраиваем бал в честь наших дорогих гостей из Затрии, его высочества Шаймиха Затрийского и прекрасной принцессы Шейлы.

Шейла опустила глаза, а придворные изучали ее, будто девушка вдруг оказалась перед ними без одежды.

– С радостью сообщаю вам, что отныне принцесса Шейла переходит под защиту Виардани и становится моей невестой. – На лице Вендена промелькнула тень, а среди придворных послышался шепот. – Надеемся, что этот брак объединит Виардани и Затрию в крепкий союз, принесет мир и процветание нашим странам.

Король подал знак, и заиграла музыка. Он протянул руку Шейле, увлекая ее в первый танец. А я делала вид, что меня здесь нет. Стою и стою, никого не трогаю. За первым танцем последовал второй, но Венден вернулся на трон и приказал:

– Эдмонд, потанцуйте с ее высочеством.

Потанцевать? Я, конечно, хорошо двигалась, но вести в танце еще не приходилось. Поэтому смущенно протянула руку Шейле, снова уводя ее в круг. Краем глаза заметила, как король беседует с матерью. Ни он, ни она не казались довольными этим разговором. А Шейла больше смотрела в пол, чем на меня. Ее брат тоже танцевал с кем-то, но то и дело поглядывал на сестру.

– Нравится ли вам королевский дворец? – решила задать дежурный вопрос, пока фигура танца нас не разлучила.

– Он красив, – ответила Шейла. – Но совсем не похож на дворец моего отца.

– Вы, наверное, будете скучать по родине.

– Не буду. – Девушка упрямо расправила плечи. А она – та еще штучка. И Вендену повезет, если они поладят, потому что Шейла казалась мне неглупой, только излишне скованной присутствием брата и большим количеством незнакомых людей.

– А у вас есть невеста, ваша светлость? – спросила она.

– У меня?

Понятия не имею. В провинции поговаривали, что после ночи с канцлером еще ни одна женщина не выжила. Интересно, почему?

«Эд их ест на ужин», – подсказала Тьма.

Хорошо хоть не на завтрак. Хотя это было бы логичнее.

– Нет, – ответил Шейле.

– И ваше сердце свободно?

К чему эти вопросы?

– Относительно, – решила не говорить ни да, ни нет. – А ваше? Свободно ли ваше сердце для супруга?