- Алиса, это Глеб… - он протянул телефон.
- Я позже поговорю с ним…
- Лучше ответь, - настаивает, качая головой.
- Да… - беру телефон и уже точно знаю: мой мужчина в гневе.
- Немедленно домой! - слышится его раздражённый голос. - Я тоже скоро приеду и хочу узнать: какого хрена ты не отвечаешь на мои звонки?!
***
Я влетел в квартиру, терзаемый дикой злостью, жгучей ревностью и маниакальной одержимостью – не только своей женщиной, но и желанием в мелочах и подробностях узнать: что же происходило рядом с ней в моё отсутствие…
Оглядевшись по сторонам и прислушавшись к звукам, понял, что Алиса в душе – льющаяся вода подсказала правильное направление движения.
«Ну что ж, тем лучше…» - губы сами растянулись в плотоядной улыбке, а в штанах «приятель» напрягся, когда представил соблазнительную картину: как она моет себя, намыливая нежную бархатную кожу, скользит руками вдоль своего красивого тела, гладит каждый восхитительный изгиб, трогает полную грудь, играет с сосками, ласкает между ног…
И ждёт…
Да, сначала нужно «выпустить пар»… Секс – идеальный вариант. Срываться на любимую меньше всего хочу, а повод есть: ей придётся дать внятные объяснения… Интересно, какие секреты появились, в которые не нужно посвящать меня?
Но войдя в ванную комнату, всё раздражение мгновенно исчезло, стоило лишь увидеть…
Алису рвало, до сильных болезненных спазмов, судя по мучительным стонам и тому, как прижимает ладони к животу.
- Маленькая моя… - присел на корточки возле неё. Я растерялся, не ожидал застать её в таком состоянии.
«Чем же помочь?».
- Уйди… - она бегло обернулась через плечо и снова склонилась над унитазом, когда очередной рвотный позыв продолжил выворачивать желудок. Я только успел перехватить волосы и собрать в пучок, не позволяя им испачкаться.
- Может быть «скорую» вызвать? - потянулся к карману брюк, но Алиса остановила меня:
- Не надо… - моя девочка села на пол, подогнув колени к груди, и откинулась затылком на стену, прикрывая веки.
- Ты съела что-нибудь не то? - её самочувствие меня пугает: за какие-то считанные секунды она стала бледной и измождённой, словно кто-то невидимый высосал из неё жизнь.