После освобождения из заключения все дороги мыслей Анирама вели к Еве. Сначала он сопротивлялся им, но теперь окончательно смирился.

Он надеялся, что сможет убить ее и освободиться. Больше десяти лет он не мог это сделать. И сейчас не смог. Мортис презирал себя за слабость. Ева была его слабостью, ахиллесовой пятой.

Мортис смежил веки и покачал головой.

Дверь в комнату приоткрылась. Роза застыла на пороге и, скосив взгляд на ноутбук, поджала губы.

Она ненавидела игру на фортепьяно, а тем более в исполнении Евы. Даже не так: именно из-за Евы, она ненавидела игру на фортепьяно.

Тюль медленно раскачивалась в такт мелодии, спина Анирама вздымалась от глубокого дыхания. Он всегда был таким, когда слушал Ее исполнение.

Роза раздраженно откинула рыжую копну волос, вскинула подбородок и подошла к открытой двери на балкон. Холод обжег голую кожу рук.

– Алиса все сделала. Весь интернет пестрит фотографиями и видео с Аскендитом.

Кривая улыбка озарила изуродованное лицо Анирама. Он повернул голову к Розе и кивнул.

– Я в ней не сомневался.

По телевизору в углу комнаты по новостным каналам мелькали видео с тем, как Дмитрий Аскендит останавливал автомобиль телекинезом. Его сосредоточенное лицо бальзамом омывало сердце Мортиса. Это был лучший дар, который Аскендит мог ему подарить.

Но на тех же кадрах то и дело мелькало ошарашенное лицо Марины и это не давало в полной мере ощутить победу.

Воспоминания о том, что Марина предала его, сразу же разбивало вдребезги всю радость.

– Роза, я думаю пора переходить к следующему этапу нашего плана. Пусть Филипп приведет ко мне главного редактора “Davless-news” Алессию Амбре.

***

Алессия Амбре закрыла машину. Пару раз поскользнувшись на промерзшем асфальте, она зашла в подъезд и вытащила корреспонденцию из почтового ящика. Алессия поднялась на лифте на пятый этаж. Ключи в руках зазвенели. Она открыла дверной замок.

Журналистка с блаженством сняла высоченные каблуки, скинула шубку и повесила её на плечики. Она присела, аккуратно поставила сапожки на полку и повесила ключи от машины на специальный крючок.

Из темноты вышла фигура. Алессия дернулась, вскрикнула и выронила ключи от квартиры. Осознав, что это был Фил, молодая женщина обозвала его нелестным словом на итальянском.

– Фил, ты хоть предупреждай, что собираешься заглянуть! Я чуть кирпичей не наложила в штаны, – засмеялась она. Слабый аромат то ли нафталина, то ли валерьянки пощекотал нос.

Но Фил не улыбнулся. Его лицо было непроницаемым.