– Я думаю, Мортис все продумал заранее, до того как его поймали, – медленно произнес Дима.

– Это в его духе. Он мог отдать распоряжения на случай его поимки. Роза, Филипп всегда были рядом с ним в отличие от меня. Я теперь понимаю, почему он не позволил маму определить в психиатрически клинику…

Марина осеклась. Она не хотела напоминать Диме о Еве. Она вскинула лицо на Диму и решилась спросить:

– Где ты ее похоронил? – Их лица были так близко, что можно было почувствовать дыхание друг друга. – Я бы просто хотела сходить к ней на могилу.

Лицо Димы ожесточилось. Он резко выпрямился.

– Она жива.

– Что? Я ведь видела как Владыка… – выдавила она из себя и замолчала, сглотнув образовавшийся ком.

– Я тоже это видел… Но она осталась жива. И не называй Мортиса Владыкой…

– Прости, – разом потеряла голос Марина.

В душе девушки, словно стая птиц, всколыхнулся ворох противоречивых чувств: она была рада, что мама жива и в то же время она испытала страх, ведь мама была той Евой, которую любил Дима. Марина ведь была просто заменой Евы.

Она медленно встала с его колен и на ватных ногах сделала несколько шагов к стеклу.

Она пыталась переварить эту информацию.

Первое, что она поняла: осознанно или нет, но Мортис не смог убить маму. Вторым было то, что Ева, наконец, стала свободной. И третьем было то, что Дима нашел свою жену. И вдруг Марина почувствовала себя так, словно она обманом заставила Диму быть с ней. По какой-то причине она почувствовала стыд и перед мамой и перед Димой.

– Марина, – подошел к ней со спины Дима и попытался дотронуться ее плеча. Марина дернулась, словно обожглась. Рука Димы застыла в воздухе.

– Где она? – прохрипела она.

Дима медленно закрыл рот и сжал губы в тонкую линию.

– Я перевез ее в Москву. Она в клинике. Никто не знает кто она. Она под наблюдением лучших специалистов, которых я нашел и…

Марина обхватила себя руками, пытаясь отгородиться, и перебила его:

– Ты виделся с ней?

Дима вздохнул, сложил руки на груди, так же как и Марина, и нехотя произнес: