«Черт возьми, и зачем я только послушался Пьера, — корил он самого себя. — Мне никогда не нравилось это заведение, я терпеть не могу людей, которые его посещают, и только потому, что имел глупость с такой легкостью поддаться дурацким прихотям своего брата, мне пришлось вытерпеть нынче вечером столько незаслуженных оскорблений и унизительных обид!»

Пытаясь отыскать глазами брата, он заметил виконта, который с видимым разочарованием снова усаживался за игорный столик и, без сомнения, потеряв всякую надежду дождаться того, кому удалось ловко от него ускользнуть, принялся раздавать карты новым партнерам.

Жак почти нос к носу столкнулся с Констаном д’Обинье.

— Вы не видели моего брата? Похоже, мы с ним ищем друг друга.

— Я только что видел его у окна…

— Благодарю вас…

Он резко обернулся и направился в ту сторону, куда указал Обинье.

Однако достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что брата там уже нет. Это еще более усилило его дурное настроение. И ему пришла в голову мысль, не медля более ни минуты, покинуть это заведение. А Пьер, если захочет, найдет его позже. В конце концов, он уже достаточно взрослый, чтобы самому добраться домой.

Он уже было направился к выходу, полный решимости осуществить свой замысел, но тут кто-то снова дернул его за рукав. Еще один нежданный собеседник!

Он резко обернулся — перед ним стояла Мари.

Она была одна, видимо, ей удалось избавиться от президента, с которым она переходила от группы к группе, от стола к столу, и освободиться от Сент-Андре и от когорты обожателей, что слетались к ней, точно мотыльки на огонек. Они долго глядели друг на друга, не в силах произнести ни единого слова.

Хоть лицо ее не выдавало никаких чувств, Жак сразу догадался, что она сильно взволнована. Теперь, с этой робкой застенчивостью в глазах, которая так изменила ее лицо, она казалась ему куда прекрасней, чем всего несколько минут назад, когда, распустивши перышки, строила глазки толпе своих обожателей.

Чего она от него хотела? Что собиралась ему сказать? Отчего, сделав вид, будто он ей безразличен, теперь снова преследует его своим вниманием? У него возникло большое желание сказать что-нибудь резкое, дабы хоть как-то успокоить свою боль, но, не найдя в себе сил, он ограничился тем, что равнодушно поинтересовался:

— Вы хотели мне что-то сказать?

— У нас едва хватило времени, чтоб увидеть друг друга, — ответила она, — и мне подумалось, что, быть может, это вы хотите что-нибудь сказать мне?..

— Да нет, — ответил он, — мне нечего сказать вам… Я ведь уже поздравил вас с предстоящей свадьбой. Могу лишь добавить, что от всего сердца желаю счастья.

— Вполне ли вы уверены, что говорите от всего сердца?

— Да, вполне…

Казалось, с минуту она была в полном замешательстве, потом, понизив голос до шепота, проговорила:

— Перестаньте так смотреть на меня, нас могут заметить. Дайте мне руку, мы сделаем вид, будто просто прогуливаемся, и сможем немного поболтать.