— Это не перепонки, это щупальца, — постучала по лбу я.

— Щупальца так щупальца, — не стала спорить Манька. — А было бы вообще шикарно — вытянула глаза и все видишь, а сама внизу спряталась. Нарк, там на бельевой веревке какая-то тряпка висит, ты накинь ее на голову, и тогда тебя никто не увидит.

Я осторожно подтянула к себе тряпку. Выглядела она не очень — была вся в каких-то разводах и пахла сыростью.

— Фу, — поморщилась я, — этой тряпкой полы моют!

— Никаких «фу», — отрезала Манька, — потом выкупаешься — и все дела. Давай подсматривай быстренько, а то сейчас кто-нибудь из взрослых нас заметит и прогонит из-под окон.

Делать было нечего, я зажала нос пальцами, накинула на голову тряпку и, поднявшись на цыпочки, заглянула в окно. Ингину тетю я заметила сразу. Она была очень похожа на Ингину маму — такая же круглощекая, с густыми вьющимися волосами, сидела на угловом диванчике и мерно качала головой.

— Ну чего? — зашипели девочки.

— Да вот, — доложилась я, — вижу ее. Головой кивает.

— Кому кивает?

— Никому. На кухне больше никого нет. Сидит и сама себе кивает головой.

— Храпит?

— Может, и храпит, но мне не слышно. Но головой качает постоянно.

— Ооооо, — затрепетали девочки, — вон оно как! А расскажи, что там еще происходит!

Я поправила на голове тряпку, привстала на цыпочки, заглянула в окно и похолодела — Ингина тетя смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами и, хватая воздух ртом, тыкала пальцем в окно!

— Ааааа! — заорала я, кубарем скатилась со стула и, придерживая тряпку на голове, пустилась наутек.

— Ааааа! — заорали девочки и побежали следом. В арьергарде, гремя стулом, летела Манька.

— Вы чего орете, нас по крику вычислят! — шикнула Каринка.

Остальной отрезок пути мы проделали в молчании, бежали, отчаянно выпучившись глазами на перепонках. Или на щупальцах, один хрен.

Ворвались в беседку и рухнули на лавочки.

— Она меня заметила, — скулила я, — теперь нажалуется маме, и мне влетиииит!