– Где?

– А вот на плакате. Ты написала «член королевского общества 1845».

– Я не знаю, переписала из книжки, просто добавила свое имя. Теперь я капитан королевского корабля. И вход тебе сюда все равно запрещен.

– А чего же ты, капитан королевского корабля и магистр наук, без ошибок переписать не смогла?

– Где?

– А вот тут и тут, – Ба ткнула пальцем в плакат. – И еще вот здесь. Я лично три ошибки насчитала. Выйди, я тебе покажу.

– Не выйду! Ты ругаться станешь!

– Не стану я ругаться.

– А я говорю, что станешь!

– А я говорю…

Ба не успела закончить фразу, потому что дверь соседней комнаты с шумом распахнулась, и оттуда высунулся всклокоченный дядя Миша.

– Я так понял, в законный выходной мне таки выспаться не дадут?

– Пока не научишься правильно застегивать пижаму, точно не дадут! – парировала Ба. – Надо же было аж на две пуговицы промахнуться!

– Это потому, что я приблизительно застегивался, уже в темноте. А что тут у вас происходит?

Ба кивнула в сторону плаката:

– Да вот, моя внучка сегодня с шести часов утра на ногах. Обрати внимание на ее регалии – любой нобелевский лауреат обзавидуется.

Дядя Миша прищурился, чтобы разобрать Манины каракули.

– Магистр наук! Ну надо же! А почему вход в комнату запрещен?

– Потому что Ба смеется надо мной! – пропыхтела Манька.

– Ничего я не смеюсь! Я даже в полном восторге от твоей научной версии о смерти Дарвина.