Убедившись в моей платёжеспособности, официант радостно ускакал, рассказывать об этом своему начальнику или ещё кому-то…

…На самом деле, успешно выполнив свою миссию, Миша мчался к томящимся в ожидании девушкам.

— Девчонки, клиент в норме! — поделился он с ними радостной вестью, предвкушая получение не только чаевых, но и какой-никакой денежки за чужую любовь. — Деньги у него есть, желание, судя по всему, тоже: он тут одну дамочку буквально проел глазами.

— Миша, намекни ему!

— Окей, сделаю, но повезёт лишь одной.

— А может, он и двоих потянет?

— Я бы вам не советовал, девушки, а то обманет ещё. Негры, они такие.

— Да, ладно тебе, не хуже кавказцев, а то и лучше.

Миша только рукой махнул и снова помчался в кухню, по пути отдав деньги администратору. Забрав горячее, он метнулся к скучавшему за бутербродами негру.

Но тот даром времени не терял.

Налив себе полную рюмку лимонной водки, я с сомнением посмотрел на её желтоватый цвет, размышляя над тем, что за краситель туда вбухнули. Советскую водку я ещё ни разу не пил: в прошлой жизни не успел, а в этой пока не довелось. А водка, которую довелось попробовать на заре своей первой молодости, хорошим качеством не отличалась: то голова наутро раскалывалась, то жёсткая, как наждак, то нефтью какой-то воняет. В общем, говно, а не водка! Но на дорогую денег не было. Студент, что с меня взять…

Поднеся рюмку к губам, я резко выдохнул, одним махом опрокидывая в себя её содержимое и ожидая состояния из серии: я — дракон огнедышащий! Однако к своему удивлению почти ничего не почувствовал! Водка мягко стекла в желудок и оставила после себя приятное лимонное послевкусие. Закусив бутербродом, я налил себе ещё и снова махнул её в себя. Тут, главное, не напиваться.

В это же время за соседним столиком сидели двое: новый сотрудник дипконсульства США в СССР Яков Джейбс и американский журналист Стив Хир. Последний приехал в СССР на Олимпийские игры в качестве спортивного комментатора. Правда, Стив приехал в Союз не как представитель США, а как журналист из Канады. Благо двойное гражданство позволяло прибегнуть к подобным ухищрениям. Оба не торопились в Москву, остановившись пока в Ленинграде.

— И тут эти негры, — буркнул Джейбс, мотнув головой в сторону темнокожего посетителя, который увлечённо пил водку и заедал её бутербродами.

— А?! — повернулся Стив Хир. — Да и хрен с ним, напьётся, будет буянить. Приедет местная полиция, накостыляет ему по шее и заберёт в участок.

— Ты ошибаешься, Стив! Для советских он такой же иностранец, как ты или я. Никто его здесь и пальцем не тронет, лишь пожурят, оштрафуют, дадут протрезветь и отправят обратно в его номер.

— Да? Ну и идиоты эти советские! Нигер, он везде нигер.

— Да ты расист, Стив! — сделал нарочито удивлённые глаза Джейбс.

— От расиста слышу, — хохотнул Стив и плеснул себе в рюмку водки.

— Все мы в Америке расисты! — усмехнулся в ответ Джейбс и тоже плеснул себе в рюмку столичной. — Советские поставили себе целью осчастливить свободой всю Африку. Да видно невдомёк им, что это бесполезно. Бессмысленная трата ресурсов и денег. Ничего они от них не получат. Может, только бананы чёрные, и то сомневаюсь.