Сладкие мечты разбились о реальность рядом с домом родителей. Катарина вздохнула, подхватила торт и выскочила на улицу. Младший брат уже поджидал ее рядом с остановкой, не иначе как снова будет упрашивать вернуть ему права. Хотя здесь виноват сам. Ездил слишком быстро, семь раз попадал в аварию, а в последний – так и вовсе врезался в полицейский автомобиль. Комиссар сказал, что это не иначе как традиция в семье Ортега и отобрал права у Хуана на год.

– Сестра, прекрас…

– Нет! Нет! И не проси! – Катарина обошла его по широкой дуге и поспешила домой. Отец с мамой были против воссоединения Хуана и его мотоцикла, они защитят.

– Катарина, ну прошу! Я больше не могу толкаться в автобусе!

– Есть ещё самокат и велосипед!

Хуан выругался, но на время замолчал, изображая обиженную невинность. Катарина вполне могла попросить комиссара о небольшой услуге, но брат ни разу не дал ей мотоцикл, сколько бы ни просила, только напоминал о самокате и велосипеде. И не подвез, даже когда она опаздывала на экзамен в академию. И вообще, ему полезно немного пoбыть пешеходом. И всему Сан-Игнасио полезно.

В доме на нее прыгнул Дьябло, облизал руки и теперь крутил хвостом, напрашиваясь на ласку. Катарина поставила тoрт на стол и с удовольствием потискала пса. За время, пока они не виделись, тот вымахал ещё больше, и уже раза в три превосходил все стандарты своей якобы породы, определенной членами сообщества “Хвосты, лапы и щупальца”. Отличный компаньон, бдительный сторож и свирепый телохранитель пока что подходил только под характеристику “мохнатый обнимастер” и “ненасытная прорва”, которую ему дала мама.

– Катарина, что ты сделала со своими волoсами! И похудела так! Снова забываешь обедать?

Вот опять, каждая встреча начинается с претензий. И это мама ещё не видела беспорядка в квартире Катарины.

– Это омбре, ма. Модное окрашивание.

“Ты ничего не понимаешь” не прозвучало, но подразумевалось. В мамином ответном молчании – тоже.

– Я знаю, но тебе не идет, прости. Ты не думала вернуть свой родной цвет? Или осветлить волосы, буквально на пару тонов?

Катарина закатила глаза, обняла папу и села за стол. Семейные ужины она не любила, точнее – обязательные нравоучения мамы, которые шли с ними кoмплектом. Сейчас начнется. И раз…

– Ты не думала сменить работу? Когда слушаю новости – не нахожу себе места! Стрельба, убийства, разборки с нелегалами…

– Отчеты, разбирательства, кто украл сломанный велосипед из чьего-то сарая, кофе и планерки у начальства – вот моя работа. Брось, ма, Сан-Игнасио самый тихий из городов во всей обитаемой вселенной. И мне нравится работать в полиции.

Катарина положила себе на лепешку мясо, овощи и полила соусом. Отец вытащил из шкафа свою любимую бутыль домашнего вина и разлил его по бокалам, едва окрасив их донышко. Как говаривала бабуля: будто решил пить из этой бутыли до конца своих дней, после чего она всегда доливала бокал до верха, скороговоркой читал молитву и осушала его за лёгкое посмертие деда.

А сейчас они читали молитву за ее счастливую загробную жизнь. Бабушка оставила их ровно три месяца назад, настрого приказав не рыдать на ее похоронах и оставить внучку, то есть Катарину, в покое. На всю семью должен быть хоть один мужчина, так говорила ба.

– Да и чем мне заниматься? - продолжила Катарина, во второй раз отпив из бокала. Отец недовольно скoсился, но вслух не отругал. Зачем только предлагает вино, если каждый глоток для него – признак надвигающегося алкоголизма дочери или cына? – Продавать цветы или продукты? А может быть на папин завод?

– Преподавать в колледж или школу, – не сдавалась мама. – Отличная работа для женщины.

– В участке у меня есть шокер, дубинка и наручники для разговора с бандитами, а ты предлагаешь выхoдить на них с пачкой тетрадей? К тому же я веду курсы самообороны для девочек средней школы, это почти учительница.