— А отец твой плохой?

— Ты же слышала своего брата? Он сделал из меня сумасшедшую. Моя мама уже в психушке, туда ее отправил отец. Всю жизнь он мне не давал никакой свободы. У меня нет больше родных, нет друзей — мне просто не давали их завести. Всегда под присмотром, под контролем. У меня не было никого, кто бы мог за меня заступиться.

— Не было? — зацепилась она за время глагола, а я и не заметила, как произнесла его в прошедшем времени.

— Владлен Ильич таким стал. И Ден, — на выдохе ответила я.

— Но… почему? — Ника покосилась на дверь и вдруг предположила: — У вас с Денисом что, отношения?

— Смотря, что ты под этим подразумеваешь.

— Ну… любовь-морковь, страсти-мордасти, — усмехнулась она, — он как-то особенного на тебя смотрит.

— Тебе показалось, — отмахнулась я, — любви нет. Может я, конечно, глупая и плохо в этом разбираюсь… но я считаю, что любовь должна быть обоюдной. Двое должны любить.

Ника, соглашаясь, кивнула.

— Но он тебе нравится? — не снималась подруга Дена.

— Конечно. Как он может не нравится? — улыбнулась я. Ника опять кивнула.

— Понимаешь, не чужой человек мне Денис. Друг, почти как брат. У нас с Сережей вообще нет родителей, они погибли. Мы с детства держались вместе, втроем. И что Денис в такую хреновую ситуацию попал — страшно.

— А знаешь как мне страшно?

В два шага Ника преодолела расстояние между столом и диваном, и села рядом со мной. Неожиданно положила ладонь на мою руку.

Приятная она девчонка. Даже хорошая. За Дена переживала, за брата и за детей, что живут в этом доме. Я понимала, но что я могла? Только ждать помощи. И быть за нее благодарной.

В какой момент вода в душевой перестала шуметь, мы обе не заметили. Зато увидели Дена, который заходил в комнату.

Он сразу же подошел к столу, я тоже подошла.

Желудок урчал, есть хотелось сильно. Настолько, что я начала глотать еду и не сразу понимала, что именно я ела.

А Ден посмотрел на меня и засмеялся.