– Товарищ лейтенант! – неожиданно вмешался сапер. – Но добивать раненых…
– Молчать! – вызверился на него Сергей. Ты, земляная твоя душа, хочешь, чтобы эти раненые немецкие солдаты выжили, подлечились и снова пришли на нашу землю – убивать?! Причем убивать не только солдат, но и женщин, детей, стариков?! Чтобы они жгли села, издевались над ранеными и пленными, а потом фотографировались на фоне трупов и сгоревших домов?! Чтобы они угоняли мирное население в концентрационные лагеря и на рабскую работу в Германию?! Мы их сюда не звали!!! А раз они сами пришли к нам с войной – чем больше мы их уничтожим здесь и сейчас, тем меньше они напакостить успеют на нашей земле! Выполняй приказ, – скомандовал Сергей, беря себя в руки после внезапной вспышки ярости.
– Есть выполнять приказ, – побледневший сапер сглотнул, снял автомат с предохранителя и пошел к немецкой колонне, где уже раздавались первые выстрелы остальных бойцов.
Через несколько минут выяснилось, что раненых, требующих дополнительного контроля, было не так и много, всего-то с пяток. Да и общее количество убиенного личного состава в колонне оказалось не так уж велико – около двух десятков. А все потому, что автоколонна, будучи, скорее всего, частью тыловой колонны снабжения какого-нибудь полка, перевозила не людей, а различные материальные ценности. Соответственно ассортимент всего того, что было погружено в кузова грузовиков Сергея одновременно и радовал, и сильно раздражал.
Радовало наличие боеприпасов к немецким автоматам, пулеметам, минометам и ПТР. Радовали два ящика с новыми противотанковыми ружьями Pz.B-39 в полном комплекте. Радовали несколько ящиков мин и гранат, а также взрывчатки и средств взрывания.
Но куда, скажите на милость, девать без малого десять тонн всего остального, нужного и полезного добра, лежащего сейчас в потерявших способность к передвижению грузовиках? Продовольствие, много разного продовольствия: от различных консервов до круп и пищевых концентратов. Еще боеприпасы, в том числе снаряды, мины, патроны – тоже много. Обмундирование, снаряжение, различное хозяйственное имущество.
С собой увезти – не на чем, да и боевую задачу тогда не выполнить. Спрятать – ни времени, ни сил не хватит. Уничтожить – сердце кровью обливается, от жалости и жадности.
Эх, если бы заранее знать, что колонна идет только с имуществом и охранением… Тогда можно было попытаться сохранить хотя бы еще пару грузовиков, и попытаться их отвести от перекрестка, спрятать где-нибудь на потом. Ладно, чего уж теперь…
Еще через двадцать минут, когда бойцы утрамбовали кузов «шнауцера» всем, что смогли туда впихнуть, а сам Сергей, отказавшись от идеи жечь автомобили, вместо этого щедро нашпиговал их минными и гранатными ловушками, что называется, во все доступные места, дал команду к отходу. Маленькая колонна, всего за несколько часов приросшая и хорошим мотоциклом, и отличным проходимым тягачом, покинула перекресток с гостеприимно ожидающими своих хозяев немецкими машинами и двинулась по дороге в сторону Августова. Сергей снова стоял за зенитным пулеметом, контролируя небо. Пусть вся техника в колонне немецкая и, скорее всего, бомбить ее немецкая авиация вряд ли будет, но береженого бог бережет.
Через десяток километров свернули на узкий проселок, почти тропинку, между лесом и заболоченным лугом, немного проехали по ней, затем, еще с километр, за поворот, скрывающий дорогу, и Сергей остановил колонну, загнав ее под деревья. Послав пару бойцов назад, к повороту, наблюдать за дорогой, Сергей позвал Петрова и сапера, чтобы оценить трофеи.
Больше всего Сергея порадовали противотанковые ружья и большой запас бронебойно-зажигательных патронов к ним. И еще запас топлива, в виде двухсотлитровой бочки, горизонтально уложенной на специальной подставке возле кабины «шнауцера». В нее, кстати, помимо собранных запасных канистр с бензином долили под пробку бензин из баков брошенных грузовиков. Остальное – немного стрелкового вооружения, боеприпасы, взрывчатка, мины и гранаты, консервы и пищевые концентраты – было уже как-то привычно. Ну, собрали с трупов еще с десяток автоматов и винтовок, а также разную мелочевку типа биноклей, часов, бритвенных приборов и наборов для шитья – и ладно.
Пока бойцы разогревали трофейные консервы, Сергей определился с местонахождением группы по карте. Сейчас они находились возле реки Бебжа (другое название Бобр), которая дальше по течению пересекала железную дорогу как раз примерно посередине перегона Августов – Домброво. И, судя по ширине реки, мост там должен быть немаленький – если его рвануть, то немцы не скоро восстановят. Конечно, можно и пути в нескольких местах взорвать, как Сергей раньше хотел, но мост – это проблемы немецким ремонтникам уже совсем другого порядка.
– Решено, идем смотреть мост, – определился Сергей и присоединился к жующим бойцам.
После привала он разделил группу. Пограничников с Петровым во главе оставил на месте привала с задачами: хорошенько замаскировать тягач и мотоциклы; организовать наблюдение за дорогой, начать составлять график движения по ней вражеских колонн; разведать окрестности, выяснить, куда дальше ведет лесная грунтовка.
В ходе постановки задачи Сергей вспомнил, что методы маскировки в Красной Армии практически не развивались, поскольку не вписывались в наступательную доктрину войны.
– Кстати, Игорь, если найдете местных жителей, постарайтесь купить или выменять у них старые рыболовные сети. Чем больше, тем лучше. На обмен возьмите пару немецких винтовок и патроны.
Сам Сергей вместе с сапером отправился к железнодорожному мосту. От места их стоянки до моста по прямой, то есть по берегу реки, расстояние было примерно пять километров. Со всеми предосторожностями дошли за полтора часа, затем еще немного доползли и залегли примерно за полкилометра наблюдать. Ну, что сказать – мост действительно впечатлял. Солидный, порядка двухсот метров длиной, два его пролета опирались на капитальную опору, установленную посередине реки. И охранялся он тоже серьезно. С двух сторон помимо пулеметных гнезд стояли скорострельные 20-миллимтровые зенитки. На дальней стороне моста, через реку, рядом с зениткой – казарма, не менее чем на пару взводов солдат. Рядом с казармой Сергей заметил снятую с путей мотодрезину на шесть человек с двумя пулеметами на турелях.
Движение железнодорожных составов через мост было довольно интенсивным – за сорок минут наблюдения от границы в сторону наступающих немецких войск прошли состав с топливными цистернами и два состава с боеприпасами, судя по платформам, плотно уставленным ящиками характерного вида.
Судя по всему, немецкие снабженцы сейчас напрягаются изо всех сил, стараясь как можно более интенсивно использовать захваченные на приграничных железнодорожных станциях паровозы, топливные цистерны, вагоны и платформы советского образца для организации снабжения своих войск на захваченной территории. Колея-то у нас и у них разной ширины, немецкие паровозы и вагоны не подходят без переделки, а это лишнее время и потеря темпа наступления. Ведь не зря первые удары немецких войск на Белостокском выступе были нацелены на крупные железнодорожные станции – Гродно и Брест. Особенно Брест – от него железнодорожная магистраль через Барановичи прямо на Минск идет. И Сергей их отлично понимал. Транспортные коммуникации, особенно железнодорожные – артерии войны. Без них невозможно организовать ни снабжение, ни переброску и ротацию войск. И не зря основоположник военной логистики (а это перевозки, планирование, управление и снабжение войск, определение места их дислокации, а также строительство мостов и дорог) Антуан Анри Жомини называл логистику третьей составляющей системы управления войсками, наряду со стратегией и тактикой.
Сергею даже пришел на ум когда-то и где-то вычитанный афоризм – мол, глупые изучают тактику, умные изучают стратегию, а самые умные – логистику. И сейчас, видя, как немцы с успехом организовали интенсивное снабжение своих наступающих войск, Сергей был склонен согласиться с неизвестным автором афоризма.