Неожиданно для меня ко мне обратилась Антонина Тихоновна:

— Максим, я так поняла, что вы тот самый волшебник, который исцелил моего мужа.

Она недоверчиво смотрела на меня, ожидая, по-видимому, возражений с моей стороны, но, не дождавшись, продолжила:

— Я не знаю, как будут развиваться ваши с Юлей отношения, но для меня вы навсегда останетесь членом нашей семьи.

Затем к Антонине Тихоновне присоединился Арсений Львович, и они ещё долго перебивая друг друга благодарили меня. Ярослав и Женя сначала, мало что понимая, тихо сидели и слушали. Наконец, до них дошло, кто сыграл главную роль в исцелении Арсения Львовича, и обрушили на меня свой шквал благодарностей.

Спасла меня Тамара, которая вышла из Юлиной комнаты со словами:

— Все нормально, инициация закончилась. Нас стало больше ещё на одного человека.

— Ну, так буди её, чего она у тебя спит. Так можно и Новый Год проспать.

Прошло ещё с полчаса, пока все Болотовы успокоились, а Юлия оказалась готовой к продолжению «банкета», и мы вернулись в Метрополь. Юлия не захотела с нами расставаться, и я посадил её рядом с собой. С другой стороны села Тамара. Ярослав и Женя вернулись на свои места.

Вечер встреч продолжался, и я нисколько не удивился, увидев в зале Марго. Она была с молодым мужчиной и выглядела бесподобно. «Хорошая работа», мысленно похвалил я себя. Не подойти я не мог.

— Сударыня, позвольте пригласить вас на танец, — сказал я ей в лёгком поклоне.

Марго мазнула по мне рассеянным взглядом и отказалась, не глядя на меня:

— В следующем году, молодой человек, — пошутила она, — в этом у меня все танцы расписаны.

— Не смею настаивать, — снова склонился я в поклоне. — Но может быть дама захочет спеть со мной дуэтом? Как насчёт «Чайной розы», Маргарита Филипповна.

Тут Марго пристально посмотрела на меня и ахнула, прикрыв по старой привычке рот рукой. На её глазах появились слезы, она вскочила со стула, с грохотом опрокинув его. На нас стали оглядываться.

— Максим, это ты!? Но, ведь ты же …

Не отрывая от меня своего взгляда, она подошла ко мне вплотную и обвила мою шею руками, прижимаясь всем телом.

— Максим, — признала она меня, наконец, — я же поверила, что ты погиб и оплакала тебя.

Марго сжала меня в своих объятиях и затряслась в рыданиях. Вокруг нас начал скапливаться народ. Рядом с нами стоял, по-видимому, её муж, который теребил Марго за плечо и беспрерывно повторял:

— Рита, что с тобой, кто этот юноша, что происходит.