Увлечь усталых воинов в Индию можно было, посулив им огромные запасы золота. Персия всегда получала золото с севера, из Индии, что располагалась за рекой Кампилин. Специалист по палеотопонимике А. М. Малолетко нашел, что рекой Кампилин называлась сибирская река Иртыш [37]. Следовательно, Александр также направился в Сибирь через Иртыш.
Подтверждением наличия в Сибири (Индии) огромных запасов золота может служить клад Франграсиона [42]. Если Александр захватил и эти запасы, его богатство стало беспрецедентно большим. И возникает вопрос, куда же оно девалось. В Греции и Македонии до сих пор гадают на эту тему.
Частичный ответ на этот вопрос мы находим у Плутарха, но у него речь идет лишь о награбленном в Персии:
По-другому освещает этот вопрос Низами Гянджеви. В связи с персидскими сокровищами он пишет, что перед походом в Кыпчак через Дербент Александр раздал войскам все сокровища, всю казну. Был у него мудрец Булинас, тот посоветовал Александру зарыть свою долю в землю, тогда так же сделают все бойцы.
Важно, что у Низами есть прямые указания на то, что Искендер возвращался другим маршрутом и не забирал сокровищ, сложенных в глуби пещер. Подробнее об этом можно прочитать в 10-й главе.
Основываясь на тексте Низами, можно в первом приближении предположить, где расположен пещерный город, в котором Александр спрятал свои сокровища. В активе: родниковая зона, то есть искомая местность располагалась севернее лесостепи. Второе – близость города Правды (Арты). Третье – близость Китая (Кара-Катая!). Четвертое – шестьдесят дневных переходов до полярного круга. Наконец, пятое – наличие крупного катакомбного объекта. Всем пяти признакам отвечает Томское Приобье и сам город Томск.
Любопытно, что объем сокровищ Афрасияба и Александра сопоставим и составляет три-пять тысяч тонн и, следовательно, до четырех с половиной сотен кубометров по объему. Скажем, объем чистого металла весом 3 тысячи тонн при плотности 18 г/см3 составляет 166,66 кубических метра, а 5 тысяч тонн – это 278 кубических метров. Такие объемы невозможно незаметно спрятать, зарывая в землю, слишком уж велики масштабы горных работ. Точно так же их невозможно незаметно перевозить на большие расстояния. Представляется, что подобные объемы уместно либо топить в водоемах, либо прятать в катакомбах. В водоемах (морях, озерах, прудах и особенно реках) неизбежно со временем нарастание проблем. Во-первых, это проблема локализации, а во-вторых, проблема заиливания с перспективой абсолютной потери захороненного сокровища. В этом плане катакомбы представляют собой гораздо более выигрышный объект, и поэтому не случайно все томские клады, согласно окутывающим их легендам, так или иначе связаны с катакомбами.
Согласно поэтической традиции, к Александру пришло посольство от местных жителей, слезно попросившее оградить их от злобного народа Яджудж и Маджудж, живущего в стране мрака. Александр согласился, но затребовал приготовить много меди и железа на месте предполагаемого строительства. Перед тем как отправиться в страну Мрака для строительства стены, Александр решил освободить свое войско от раненых, больных, пожилых и от многочисленных женщин с детьми, сопровождавших его войско. Всю эту публику он разместил в подземном городе и там же оставил всю свою гигансткую поклажу – все сотни кубометров завоеванных сокровищ. После этого, делая по два перехода в день, он за месяц достиг страны Мрака, где и построил стену с воротами.
Каким путем он возвращался, неизвестно, по-видимому – другим. Вообще, Низами дважды обращается к сюжету сокрытия сокровищ в земле. Первый раз, пишет Низами на с. 255–257, перед походом в Дербент Александр раздал воинам всю свою казну. По совету мудреца Булинаса Александр зарыл свою часть добычи с тем, чтобы так же поступили другие. Так и случилось [41].
Второй раз Александр спрятал свою казну перед броском в страну Мрака. Александр находился в это время в стране родников на границе с Китаем:
Описанная Низами ландшафтно-экологическая реальность нехарактерна для степной, горной и пустынной зоны Средней Азии, где гарцевал Македонский во время восточного похода. Но если он проник севернее, достиг «Трех Индий», границы Китая, города Правды, то все описания Низами соответствуют вполне реальным объектам. Китай на средневековых западноевропейских картах показан в верховьях Оби. Город Правды (Арта или Арса) показан чуть южнее Телецкого озера, Иоаннова Индия (Три Индии) с родниками типа «Сибирский Грааль» – это Томское Приобье с геграфическими координатами столицы, до градуса совпадающими с координатами современного Томска.
И здесь мы переходим к важнейшему для кладоискателей месту в поэме Низами. Отдохнув в родниковой местности, Александр готовился к броску в страну мрака, где жили яджуджи и маджуджи, чтобы, оградив их стеной, обезопасить народы, обратившиеся к нему за помощью. Однако, произведя смотр своим силам, обнаружил войско отяжелевшим.
(М. Ф. Косарев: у нанайцев «буни» – мир мертвых. Можно предположить, что в глубине горы хоронили покойников).
Важно, что у Низами есть прямые указания на то, что Искендер возвращался другим маршрутом и не забирал сокровищ, сложенных в глуби пещер. В главе «Возвращение Искендера в Рум» Низами пишет:
Основываясь на тексте Низами, чрезвычайно трудно решать вопрос о том, где расположен пещерный город, в котором Александр спрятал свои сокровища. В активе: родниковая зона, то есть искомая местность располагалась не южнее лесостепи. Второе – близость города Правды (Арты). Третье – близость Китая (Кара-Катая!). Четвертое – шестьдесят дневных переходов южнее полярного круга. Наконец, пятое – наличие крупного катакомбного объекта. Всем пяти признакам отвечает Томское Приобье и сам город Томск.
Разумеется, для историков эта аргументация будет выглядеть недостаточной. Другое дело – для кладоискателей. Любопытно, что объем сокровищ Афрасияба и Александра сопоставим и составляет три-пять тысяч тонн и, следовательно, до четырех с половиной сотен кубометров по объему. Скажем, объем чистого металла весом 3 тысячи тонн при плотности 18 г/куб. см. составляет 166,66 кубических метра. Такие объемы невозможно незаметно спрятать, зарывая в землю, слишком уж велики масштабы горных работ. Точно так же их невозможно незаметно перевозить на большие расстояния. Представляется, что подобные объемы уместно либо топить в водоемах, либо прятать в катакомбах. В водоемах (морях, озерах, прудах и особенно реках), неизбежно со временем нарастание проблем. Во-первых, это проблема локализации, а, во-вторых, проблема заиливания с перспективой абсолютной потери захороненного сокровища. В этом плане катакомбы представляют собой гораздо более выигрышный объект, и неслучайно все томские клады, согласно окутывающим их легендам, так или иначе связаны с катакомбами.
Заключение
Читатель, возможно, согласился с автором в том, что противоречие между поэтической и исторической традициями в освещении Восточного похода Александра разрешается в пользу поэтов. Поэтическая традиция опирается на устные рассказы десятков тысяч вернувшихся из похода ветеранов, в то время как историческая версия сводится к отбраковке неправдоподобного. Отбросив все неправдоподобное, античные историки создали ложную по сути и несуразную по форме версию похода.
Все географические несуразности Восточного похода Александра легко разрешаются при понимании того, что Александр был не там (не в Индии, а в Сибири) и не так, как это подано античными и более поздними авторами. Александр ушел из Сибири не победителем, а побежденным. И совсем не важно, что побежден он был не людьми, а природой. Будучи нечеловечески тщеславным человеком, он не мог допустить, чтобы весть о его поражении распространилась по всему белу свету, и предпринял все меры для сокрытия своего поражения и для того, чтобы в глазах потомков он выглядел победителем.
Сопоставление поэтических и исторических источников, освещающих Восточный поход Александра, позволяет уверенно говорить о правоте поэтов в их затянувшемся споре с историками о том, где был и что делал великий воитель. Особенно важной представляется правота поэтов в вопросе о том, что Александр воевал с руссами, с русским царем Пором (Спором). Средневековые персидские историки считали скифов предками руссов, а поэты прямо отождествляли их. Согласимся с персами. Наши предки умели использовать климатические особенности своей земли для победы над завоевателями. Вспомним, как бежал из-под Москвы Наполеон, утопая в снегу, как замерзла смазка в гитлеровских танках в самом начале зимы 1941—42 гг. под Москвой. Напомним об этом тем, кто позволяет себе считать нас совсем слабыми: с нами Бог и сибирский мороз.