— А вы не начнете выпрыгивать из окон? — спросил Энтони.

— С третьего этажа? — хмыкнул Уоррен.

— Довольно, — скомандовал Джеймс и обратился к Уоррену:

— Насколько я помню, такие разбирательства устраиваются в этом доме в кабинете? Не задерживайся.

Едва закрылась дверь, Уоррен бросился к своей одежде, а Эми медленно села, натянув простыню до подбородка. Ее щеки ярко алели на белоснежном фоне. Если бы вместо Энтони и Джеймса были ее собственные родители, ей не было бы так стыдно. Одно дело говорить о совращении мужчины, другое — быть пойманной с поличным. Она больше никогда в жизни не хотела бы взглянуть в глаза своим дядям, У нее не было выбора.

— Если бы я не знал, я бы решил, что эго спланировано тобой заранее, — сказал Уоррен, надевая сюртук. Эми замерла, услышав в его голосе горькие нотки.

— Я не заставляла тебя заниматься со мной любовью.

— Неужели?

Он обвинял ее, и поделом. Эми вдруг посмотрела на себя его глазами. Он был абсолютно прав. Вчера она вспомнила слова Джереми и использовала их против Уоррена. Она думала лишь о себе. С самого начала своей погони за ним и до самого конца она ни разу не принимала в расчет чувства самого Уоррена, она была твердо уверена, что в будущем он ее полюбит. Как бы она ни полагалась на свою интуицию, это было нечестно с ее стороны. Эми подняла глаза, желая попросить прощения, но Уоррен уже вышел из комнаты.

— Ну-с, в этой комнате тебя мучили? — спросил Энтони у брата, когда они спустились в просторный кабинет на первом этаже.

— Заткнись. Тони.

Но Энтони было не так-то просто урезонить. Он будто не слышал слов брата.

— Ты должен показать мне еще знаменитый погреб, чтобы когда-нибудь я смог рассказать об этом Джек. Уверен, она будет в восторге от забавной истории, как ее дядя чуть не повесил ее папочку.

Джеймс угрожающе двинулся на брата, а Конни поспешил встать между ними.

Тут вошел Уоррен и осведомился:

— Не могли меня дождаться?

Братья отскочили друг от друга, Конни поправил сюртук и сказал почти добродушно:

— Вовремя, янки, они уже было забыли, что хотели придушить тебя, а не друг друга.

— Кому доставить удовольствие? — с вызовом спросил Уоррен.

После некоторого молчания Джеймс ответил: