— Ну, что, пойдём?
В коридоре мы тут же столкнулись с блестящим — во всех смыслах этого слова трио — Марлен, Физалис, Эллиссин.
— А вот и отвергнутая волчица, — произнесла Эллиссин, и все трое расхохотались. — Что, Сильван? Не очень приятно, когда тобой ни наши, ни ваши не интересуются? Слишком уж ты порченный товар, видимо.
Пока я приходила в себя и переваривала слова этернийки, Влада рявкнула.
— Вам, что, заняться больше нечем, как оскорблять других? Пошли вон, блестяшки!
— Осторожнее в выражениях, Воронцова, — ответила Марлен, сверкнув глазами, видимо, чтобы напомнить, кто тут сильнее, но этернийки пошли дальше, больше ничего не сказав.
— Так, все обратно, — скомандовала Влада, буквально затолкав нас в комнату Сильван. — Рассказывай! Что случилось?
Беарнийка упорно молчала, изо всех сил прижимая к груди учебный планшет.
— Сильва, время не резиновое!
— Влада, перестань, — вмешалась я. — Она не хочет рассказывать, разве не видишь? Зачем давить?
— Затем, чтобы знать, что отвечать этим…
Тут беарнийка бессильно опустилась на кровать и зарыдала. Мы с Владой переглянулись, а в следующее мгновение уже утешали подругу как могли.
Истерика Сильван продолжалась недолго, после чего она наконец выдавила.
— Ночью Кетро меня выставил из своей комнаты. Я стала первой и единственной девушкой, которой он отказал. Эллиссин, как он захлопнул за мной дверь со словами «Волчицами не интересуюсь».
Мы помолчали.
— Ну… обидно, конечно. Но подумаешь… у него столько зарубок на ремне, может ремни закончились? — на предположение Влады я хихикнула, а Сильван лишь разозлилась.
— Заткнитесь, будьте так добры! Тебе, Воронцова, легко рассуждать, тебе-то ни один Правящий не отказывал!
Влада мгновенно начала покрываться румянцем.
— Сильв, ну… перестань, — попыталась я урезонить подругу, бросая при этом взгляды на пунцову и, кажется, обиженную Владу. Похоже, она не сильно гордится этим фактом. Хотя несколько минут назад в этой же самой комнате сказала, я не понимаю что хорошего в многочисленных интимных связях просто потому что не пробовала.
— Теперь я переживаю за Кетро, — внезапно вздохнула Влада.