— Первая кровь. Дуэль окончена, господа, — с запозданием объявил лорд Сильяэр. Очевидно, правящий никак не мог поверить в подобный исход, как и зрители, которые расходились, шумно обсуждая увиденное.

— Говорю тебе, Кетро поддался!

— Не может быть! Этерну гордость не позволила бы.

— Вообще Верлен был не так уж плох…

— Да что ты несёшь? Антропиту против этерна без магии не выстоять!

— Вот интересно, кто из них победил бы в магической схватке?

— Кэл, ты чего? — кажется Баэлрин звал меня не в первый раз. Голос полукровки раздавался глухо, словно из-за стены.

— Всё в порядке, — прошептала я и, конечно же, соврала.

Со мной что-то было очень не в порядке. Я сидела, прижимая ладонь к правой щеке, которую обожгло острой болью в тот самый момент, когда Верлен нанёс ранение Илрэмиэлю Кетро. Осторожно отняла пальцы от лица и с опаской взглянула на них, чтобы с облегчением увидеть — крови нет. И не может быть, ведь правда? Даже между кровными братьями и сёстрами этернийского происхождения не бывает такой связи, чтобы испытывать боль от раны, которую нанесли другому. А мы с Кетро, как оказалось, вовсе не брат и сестра. Тогда что, чертополох подери, со мной происходит?!

С того дня, когда отношения с Кетро перешли из взаимной ненависти к дружескому сотрудничеству, этерн взялся за меня всерьёз.

Через три дня он принёс костюм, изготовленный мастером Торо. Костюм, стилизованный под нашу тренировочную форму, отличался лишь одним — дополнявшими его перчатки с обрезанными пальцами. Поскольку он был в единственном числе, то Кетро передал ещё и целый список инструкций по уходу и содержанию чуда научной мысли.

Я так и не поняла до конца, как удалось создать подобный симбиоз этернийской магии и антропийских технологий, но костюм был новейшей разработкой, применение его в Академии нарушало кучу правил и парочку законов, поэтому оставалось молча пользоваться и восхищаться творением мастера Торо.

Костюм действительно делал мои руки крепче. Потому, что, когда я брала автомат в руки, они больше не дрожали, не дёргались от отдачи. Твёрдо держали оружие, метко стреляли.

— Слушай, я на тебя плохо влияю, — сказала я, удовлетворённо разглядывая прошитую мною в нескольких местах мишень.

— Почему это? — удивился Кетро, нажимая на сенсор, чтобы вывести на линию огня новые цели.

— Мало того, что ты хранишь в тайне мои прошлые преступления, так я тебя ещё и подтолкнула к совершению нового!

— Только не надо себе льстить! Деточка, мы с Алриатом тырили с завода незаконные разработки, когда ты у себя в Бурже ещё только осваивала базовые рецепты!

— Допустим, — согласилась я, вставляя новый магазин с патронами. — Ты меня старше аж на четыре года, допустим, что, когда я в четыре года осваивала базовые рецепты, ты уже в восемь лет что-то там тырил. А сколько лет Малику?

— Двадцать три. Он пошёл в Университет позже, чтобы оказаться на одном курсе со мной. Ты начала варить зелья в четыре года? — удивился Кетро.

— Да. В пять лет я уже сделала первое изменённое зелье.