— Он сказал, что если я хочу быть твоей женой, то я должна быть женой.

— Чего?

Она опустила голову и продолжила не поднимая головы:

— Папа сказал, что ты прав. Как бы я сейчас не думала, я не права. И что у меня есть все один шанс остаться твоей женой, это вести себя как твоя жена.

— И что это значит?

— Он сказал, что если я не знаю как быть твоей женой, то не хрена тогда ей притворятся. Вот я и пришла.

Я прошелся на кухню и присел, вот ни черта не понимаю. Задумался. Оксана же не стала мне мешать, стала доставать продукты и явно собирается готовить суп. Я тоже не полный осел, когда на кухне готовят, то отношения выяснять не самая удачная мысль. После еще можно, но мешать сейчас точно не стоит.

Посидел минут двадцать, но так ничего не придумал. Сколько раз задавал себе вопрос «что делать?», но так ничего в голову не пришло. Прогнать ее? Так вроде она не со злом пришла, вон есть готовит, не орет, не обвиняет. Вот чувствую, что Василию Михалычу придется не только пистолет подогнать, но еще накрывать шикарную поляну. Никогда бы не подумал, что мою Оксану можно так за пару дней изменить.

Ушел обратно за компьютер, все же работы много, а заниматься все время семейными скандалами не выгодно. Во-первых, утомительно, а во-вторых не прибыльно.

Через час Оксана на пороге комнаты произнесла:

— Ужин готов.

— Спасибо, иду.

Я и правда быстро сохранил работу и поспешил на кухню. Чарующие запахи уже давно сводят меня с ума.

— Не против, если я присоединюсь?

— Нет, конечно, — ответил я поспешно. Не тварь же я последняя, чтобы выгонять человека, когда она же и приготовила, для меня.

Поели мы в молчании, в глаза старались не смотреть. После я вернулся за компьютер, а она помыла посуду и направилась к выходу. Я услышал как открывается дверь, крикнул:

— Погоди!

Выбежал в коридор.

— Оксан, что происходит? К чему все это? Ужин, уборка. Это ничего не меняет.

Она ответила не поднимая головы: