— Чем быстрее ты восстановишься, тем меньше мне тебя придется нести. Так что лопай красотка!

Американские консервы открывались специально приделанным ключиком. Даже при повороте слышалось подобие музыки. Мясо на вкус отдавало морем и запахом йода, но явно, что это не рыба. Что-то поближе к свинине с небольшим количеством чеснока и гороха. Галина как вечный великий ученный предположила:

— Наверное, плоть кита. Он ведь млекопитающее, и жирный как свинья. Но море чувствуется.

Ангелина Костоломова, медленно жуя мясо, ответила:

— А что это тоже неплохо. Хотя обычно предпочитают натуральную говядину, не всякий в Америке будет, есть такое чудище. Впрочем… Наверное еще не раз Трумэн перевернется в гробу, и Рузвельт тоже, жалея о том, что снабжал наши армии.

Галина демонстративно зевнула:

— А почему ты думаешь, что мы обязательно будем воевать с США?

Ангелина Костоломова приложила пальчик к пышным губкам:

— Очень даже возможно. Двум пернатым в одной берлоге не ужиться. А если у обоих клыки тем более

Галина Ломоносова поправила:

— Не живут пернатые в берлогах. В берлогах медведи. Хотя Россия это и есть медведь, а Америка…

Ангелина Костоломова хихикнув, бросила:

— Гризли! Который громко рычит!

Галина Ломоносова расхохоталась:

— Мой маленький гризли… Но если серьезно, достать США из-за океана будет чертовски трудно. У них большое население и много танков. Не так уж и обломаешь орлана.

Ангелина Костоломова оскалила свои жуткие, но симпатичные и сверкающие жемчугом, волчьи зубы:

— Да не бойся, сломаем! Хоть и прочная эта броня, для того кто намерен кусаться. Но одно угнетаем меня, мне охота с винтовкой…

Галина Ломоносова перебила:

— Может споем, что-нибудь патриотическое. И собственного сочинения. А то что-то невеселые мы, словно война уже не на финише.

Ангелина Костоломова пару раз кашлянула, стараясь прочистить горло и пару раз моргнув глазками, беспомощно развела руками: