Глава 3

Утро началось с сюрпризов. «Ваша карма повышена» Такое странное системное сообщение встретило меня сразу после пробуждения. Я закрыл это подозрительное окно. Ни в одной жизни ничего подобного не слышал. Горло слегка першило, а в носу появились сопли. Вот что происходит, когда гуляешь под дождем, а сила света больше не помогает тебе исцелиться. Я осмотрел помещение, но не нашел маму. Скорее всего, она пошла молиться. Подогнув ноги под себя, уселся в позу лотоса. Я посмотрел на свою чашу внутри и содрогнулся. В ней теперь больше жидкой энергии творца, чем раньше. Я сразу закончил вчерашнюю работу: «Поздравляем, вами получено новое умение под названием: Касание света 1 уровень. Это умение позволяет наносить урон тьме и при этом исцелять живых. Эффект равен разум делить на два. Стоимость 10 единиц маны». Я мысленно усмехнулся. Вот опять не то получил, что хотел. Внутри себя я метался между лечением и атакой. Как результат вышло скверно. У меня сейчас всего три единицы маны, а нужно целых десять для активации. Ладно, буду копить. Я посмотрел на половину не потраченной жидкости внутри чаши и взял пятый уровень увертки. Жалко, что мне недоступна светлая энергия. Вот тогда я бы развернулся на всю катушку. Мое новое умение касания, примененное при помощи этой энергии, могло бы творить настоящие чудеса. Я вышел на улицу и увидел, как толпа держит в окружении двоих дерущихся. Поспешил пробиться сквозь людей, чтобы увидеть избитую девушку и крупного мужчину. Его удар повалил мою знакомую на камень дороги, а я рассвирепел. Меня достал, этот чертов мир и эти законы. Надоело пытаться карабкаться там, где уже все потеряно. Ярость застелила глаза. Пусть я недолго знаю эту девушку, но она ранена потому, что зарабатывала деньги для своей семьи.

— Ты поскуда! Давай сюда бабло, а потом я с ребятами тебя по кругу пущу. — Смеясь, здоровяк схватил за волосы свою жертву, а во мне сломалась последняя струна.

Эти люди даже не пытаются остановить печально известного охотника. Его уровень около тридцати, а репутация отморозка, надежно обеспечивает безопасность. Теперь, когда законов больше нет, он уже не остановится. Кто следующий? Может, моя мать? Рывок вперед. Удар кулаком угодил охотнику в почки. Пробив критический урон, я откинул согнувшегося негодяя. Понимаю, что нельзя давать ему восстановиться и бросаюсь добить. Удар ногой по голове и еще кулаком сверху. Ко мне подбегает один из его дружков и замахивается, но я, уклоняясь, отскакиваю. Здоровяк подозрительно быстро поднимается и получает в спину удар мечем, от вставшей на ноги девушки. Ее живучесть тлеет в красном секторе. Оружие пробивает критическим уроном. Так в спину часто и происходит.

— Ах, ты мразь! — Кричит охотник, и разворачивается на девушку, поднимая руку для удара.

Я резко кидаюсь вперед. Уклоняюсь от ударов двух дружков негодяя, и проскальзываю между ними. Удар кулаком, пусть и обычный, но апперкотом в спину. Целюсь прямо в торчащий из противника меч. Страшный критический урон неожиданно снижает живучесть врага до нуля. Руку обжигает боль. Нельзя бить по лезвию меча, даже по обратной его стороне. Или это было острие? С боку прилетает удар ногой и меня откидывает из под атаки второго помощника негодяя. Я кувыркнулся через себя и резко поднялся, несмотря на боль в ребрах. Два десятка живучести снес мне зараза. Дальше нападать на меня никто не торопился. Оба бандита смотрели на тело своего босса.

— Как так то? Он же почти тридцать пятого уровня был? — Произнес один из них.

— Вот черт. Какого хрена тут происходит? — Поддержал его второй.

Девушка хромая подошла ко мне, и я достал свой кинжал. Быстрым кликом через меню надел кожаный доспех. Сплюнул тягучую слюну и произнес:

— Еще два монстра осталось. Старайся им под атаку не попадать. Я буду агрить. Завалим и столько опыта хапнем, просто космос!

Передал кинжал девушке и встал в боксерскую позу. Оба бандита развернулись на нас. Толпа вокруг не издавала ни звука.

— Пустите меня, там мой сын. — Истерично звучал где-то далеко знакомый голос.

Я двинулся с места одновременно с врагами. Один вырвался немного вперед, и он явно бежит к девушке. Второй уже на меня. Я резко ухожу ему в ноги и наношу свой коронный удар кулаком. Как и у скелета, конечность плохо реагирует на подобное действие. Бандит сразу спотыкается и падает, невольно ловя телом ноги соседа. Я отпрыгиваю в сторону и, морщась от боли, произношу:

— Один скелет-ползун, действуй как обычно.

Второй бандит поднимается и видит своего собрата держащегося за ногу. Нет, она не сломана. У меня просто не хватило силы, но вот боль, никто не отменял. С боку их уже обходит девушка, и бандит выбирает целью ее. Он ревет и, выхватив кинжал, кидается на охотницу. Та действует, как и с монстрами. Она отбегает назад и когда упирается в толпу, как в стену, резко кидается вперед, подныривая под руку мужчины. Тот промахивается и резко разворачивается. Тут его колено и получает меткий, пусть и простой удар кулаком. Мужик спотыкается и падает, а девушка сразу втыкает в него кинжал. Раз, два, три и тело негодяя перестает двигаться. Я не отвлекаюсь на девушку, она свою работу знает. Иду к поднимающемуся, но хромающему врагу.

— Эй, парень? Ты чего? Ну, побил ты меня? Я все осознал, больше не буду. — Пытается запутать ребенка он, а сам берется за рукоять спрятанного за спиной кинжала.

Я с пару секунд дожидаюсь отката умения и кидаюсь вперед. Уклоняюсь от оружия и наношу удар по здоровой ноге, вновь роняя бандита. Тот ревет и корчится от боли. Закончившая охоту девушка подходит к нему и пару раз вонзает в его тело свой окровавленный кинжал. Мужчина хрипит и обмякает.

Люди с ужасом смотрят на меня и девушку. Многие охотники с уважением. Толпа нехотя начинает расходиться. Никто больше не желает нападать. Мама подбегает и сразу обнимает меня, причитая про опасность и плача. Мы обыскали тела бандитов, и пошли к нам в подвал. Я по пути думал о странности нашего общества. Никто не помог и не вмешался. Люди боятся бандитов и охотников. По сути, для них оба эти названия означают одно и тоже. Этот город обречен. Как говорит память, жить миру осталось не больше пары лет. Всю дорогу моя напарница еле хромала, постепенно слабея. Как только мы уложили побитую девушку на кровать, она сразу заснула.

— Мам, я часто ее видел, но вот имени так и не знаю. — Кивнул я, в сторону спящей барышни.