– И как же ты адаптировалась к новой жизни? – удивился Виктор.
– Легко! – с вызовом ответила она. – Не поверишь, но именно это и спасло меня от самоубийства. Та наивная, любящая, страдающая Лючия умерла, появилась бесстыдная пылкая раскованная Лолита. Секс стал своего рода наркотиком, избавляющим от боли.
«Вот так и Лиза, – вдруг подумал Виктор, – тоже спит с кем попало, лишь бы заглушить боль. В чем-то эти две девушки похожи, у обоих умерли возлюбленные, обе ведут пустую жизнь без цели, без надежд».
– Неужели семья тебя не искала? – спросил он.
– Не знаю и знать не хочу об этих убийцах! – сухо проговорила она. – Но я послала отцу письмо, что больше не хочу иметь ничего общего с ними и начинаю новую жизнь. И лучше меня не искать.
– Но сейчас тебе двадцать один, – начал Виктор.
– И что?! Меня все устраивает. У меня есть постоянные клиенты, платят отлично, я на хорошем счету, мне все нравится. Конечно, бывают моменты… Те же извращенцы. Но я отказываюсь от встреч с садистами, насильниками, некрофилами, любителями оргий и прочими неадекватами. Сюда езжу с Фридрихом. Но он мухи не обидит. Беспомощный раб… Ладно, что-то мы заболтались, – неожиданно сказала Лолита и встала.
– Хочешь уйти? – уточнил Виктор.
– А ты что хочешь? – оживленно спросила она.
– Чтобы ты провела со мной всю ночь, – ответил он и улыбнулся.
– Ох-хо-хо, – завздыхала она. – Так и влюбиться недолго! Знаешь, я наведаюсь к моему рабу, а потом вернусь. Хорошо?
– Договорились! – обрадованно ответил он и крепко ее обнял.
«Души благородные чувствуют, что кротость и человечность – добродетели привлекательные, и склонны им следовать; но в ту минуту, как надлежит эти добродетели осуществить, добрые намерения часто остаются невыполненными. Возникает множество сомнений: действительно ли это подходящий случай? И в какой мере надо следовать душевному побуждению? Не ошибаешься ли ты относительно данного лица? Боишься оказаться в дураках, желая быть щедрым и благодетельным; прослыть слабохарактерным, выказывая слишком большую нежность и чувствительность; словом, то опасаешься превысить меру…»
Следующие два дня пролетели для Виктора как один миг. Лолита была почти постоянно с ним, они наслаждались близостью, прогулками, приятной болтовней, вкусной едой. И когда пришло время уезжать, Виктор поймал себя на мысли, что не хочет расставаться с девушкой. Она проводила его до причала и выглядела опечаленной.
– Мы еще увидимся? – робко задала вопрос.
Виктор не хотел сильно к ней привязываться, но не смог устоять перед ее грустным взглядом и искренним горем. Лолита была в эмоциональном плане под стать ему. Она чувствовала остро, бурно, только не умела скрывать то, что ее обуревало, у нее все было написано на лице.
– Вернешься на Лидо, звони, – после паузы сказал он.
– Послезавтра, – ответила она и крепко его поцеловала.
Когда Виктор зашел на виллу, она показалась ему неуютной и пустой. Всего лишь за три дня он привык к постоянному присутствию юной хорошенькой девушки, живой и непосредственной. И впервые за последние десять лет захотел иметь постоянную спутницу в своих путешествиях. Но это не приветствовалось правилами Ордена. Даже глупенькая девушка, находясь денно и нощно рядом, могла понять, что ловец не совсем обычный человек и занимается чем-то экстраординарным. Тем более такая работа была образом жизни и велась круглосуточно и где угодно. Ловец обязан постоянно крутиться между людьми, заводить новые знакомства, располагать к себе, наблюдать и вылавливать потенциальных «клиентов».
«Лолита далеко не глупа, – размышлял Виктор. – От нее трудно будет скрыть какие-то моменты моей деятельности. Конечно, можно сразу предупредить, чтобы она не совала нос в мои дела. А вдруг я засекреченный агент? Современный Джеймс Бонд!»