— Так причем тут наша поликлиника? — перебила меня девушка. — Вы ничего не путаете? Это надо в страховую контору со свидетельством о смерти. Или им не выдали свидетельство?
— Да нет, с этим все в порядке. Тут такой деликатный, я бы сказал, момент — страховщики пытаются улизнуть от выплат, начинают нести какой-то бред про то, что покойный был смертельно болен, а в таком случае страховать себя он не имел права. А соседка моя уверяет, что никогда он не болел и не жаловался ни на что.
— А что соседка то ваша сама ничего выяснять не желает? Лично вам это к чему? И вообще, если здоровый, то чего умирать ему было?
Я даже растерялся на мгновение, действительно, глупо получается.
— Так он в аварии разбился, — ляпнул я первое, что пришло на ум. — А жена, то есть соседка моя, в таком шоке, вы и представить себе не можете, — принялся я заверять девушку, которая, как мне показалось, хотела уже сорваться с места.
— Нет, я тут вам вряд ли помогу, — с этими словами девушка попыталась подняться. — Я никаких документов выдать не смогу и просить об этом врачей тем более не буду.
Я тут же ухватил ее за руку:
— Что вы! Мне никаких документов не нужно! Я всего лишь хочу узнать, приходил ли мой сосед к участковому с жалобами, был ли ему поставлен диагноз неизлечимой болезни. Понимаете? Карточка его должна сохраниться, ведь так?
Я уже понимал, что шансы выяснить что-либо практически равны нулю и достал бумажник как последний аргумент.
— Не подумайте, я все оплачу, я очень буду вам благодарен.
У девушки округлились глаза.
— Вы что, сумасшедший?! — она рывком поднялась со скамейки. — Я, знаете, еще работать хочу. Откуда мне знать, что вы тут вынюхиваете? Карточка больного не для посторонних глаз.
— Я не вынюхиваю, — с отчаянием произнес я. — По-человечески жаль женщину и ее троих детей…
Про троих детей я ввернул чисто автоматически, но она уже не слушала меня и, махнув рукой, пошла в сторону физиотерапевтического отделения.
Ну что, пинкертон фигов, получил? — сам себя отчитывал я. Состояние полной безнадежности овладело мной. То ли я такой неудачник, то ли идиот редкостный, но я не мог понять, почему во всей этой истории я не могу ни за что даже зацепиться, не могу нащупать ту самую ниточку, за которую можно было бы потянуть.
Ветер между тем усилился, я уже ощущал на лице редкие капли дождя, однако не мог найти в себе силы, чтобы подняться и уйти. Меня будто пригвоздило к скамейке. И почему это я решил, что со мной кто-то войдет в сговор. На месте этой девушки я и минуты не стал бы разглагольствовать с кем попало на такую тему. Все правильно, получил по заслугам…
Не знаю, сколько я просидел в этом состоянии оцепенения. Только когда холодные капли дождя стали затекать за воротник, я, наконец, поднялся и, зябко передернувшись, направился к машине.
— Мужчина!
Я обернулся. Девушка из регистратуры, прикрывая голову от дождя пластиковой папкой, бежала в сторону поликлиники.
— Давайте за мной! — крикнула она.