— Я тоже. — Его глаза превратились в щели. — Мне
— С которыми ты был вообще или в этом году? Ты трахнул более полсотни женщин за последние девять месяцев.
— Я знаю.
— Так
Он не ответил, но взгляд его глаз сказал все.
— Я больше не опекун Хейли, — проговорил я. — И не могу указывать ей, ни что делать, ни с кем встречаться. Но ты знаешь ее много лет. Все эти годы защищал ее наравне со мной, а теперь ты… Вероятно, ты понимаешь, почему могут возникнуть проблемы. Ведь ранее ты обещал: а) никогда не связываться только с одной женщиной, б) трахнуть как можно больше женщин и в) прожить жизнь без привязанностей. Всегда. Хочешь, чтобы я поверил, что ты внезапно изменился? Из-за нескольких сердечных бесед с моей сестрой? Потому что она не прыгнула к тебе в кровать, подобно остальным женщинам?
— Джонатан… — Он выглядел искренним. — Я никогда
В воздухе между нами повисло тяжелое молчание. Как бы я ни хотел врезать ему, как Райану, я не мог этого сделать. Даже не признаваясь себе, видел, что Хейли изменилась, а в этом уравнении она была решающим фактором.
Конечно, она по-прежнему оставалась ужасной сотрудницей, как и всегда, но теперь казалась более счастливой. И больше не изображала, как обычно, смех или улыбку, только чтобы я оставил ее в покое. Сейчас ее счастье казалось искренним.
— Кори, — твердо проговорил я. — Если ты разобьешь сердце моей сестре, если по твоей вине из ее глаз прольется хоть одна гребаная слезинка, я тебя прибью. А затем и в самом деле разберусь с тобой…
Он моргнул. Потом улыбнулся.
— Сколько ты трудился над этой речью?
— Всю неделю. Слишком сильное ударение на фразе «в самом деле»?
— Нет, эта часть хороша. — Он был впечатлен. — Меня сбил с толку последний пункт. В следующий раз произноси его немного медленней, чтобы звучало более угрожающе. По мне, немного быстро.
— Я серьезно насчет того, что прибью тебя.
Он кивнул и подошел ко мне, пожал руку.
— Я не причиню ей вреда. Так где атрибуты друга жениха на эти выходные?
— Наверное, уже у тебя дома. Энжела отправила их сегодня утром.
**