— Хорошо, хоть не в сортире заперли на собственной свадьбе, — донесся из-за двери уставший голос Марата. — Но мне очень не хватает своей невесты.
— Марат! — взвизгнула я от радости. — Я здесь!
— Люба!
— Как трогательно, — громко вздохнул Холодов. — Жаль, железная дверь мешает воссоединению.
— Выйду отсюда — урою обоих!
Раздался грохот, похоже, Марат изо всей силы ударил ногой о дверь.
— Ладно, ладно! — примирительно проговорил Ярик. — Сейчас вытащим тебя отсюда. Я сам приведу сюда кого надо. Просто на свою следующую свадьбу можешь нас с Дудкиным не звать. Так уж и быть.
— Люба, — негромко произнес Марат. — Закрой, пожалуйста, уши…
— Ну вот! Все живы и здоровы! — Дудкин сверкал своей белозубой улыбкой. — Вы даже на свой торт успели и на салют. Ну круто же…
Я сильнее прижимаюсь к Марату, опасаясь, что Альберт все-таки полетит сегодня за борт, но, похоже, зря переживаю. Все внимание моего мужа на мне. И это самое главное.
— Тебя ждут, Альберт. Вон там.
Я киваю в сторону, где, облокотившись на перила, стоит Инна. Альберт замер, с него на мгновение слетела клоунская бравада, он даже внешне изменился, а потом… потом он пошел туда, где его ждали.
— Как я рада наконец остаться вдвоем, — шепчу, чуть прикрыв глаза. — Вот это свадьба!
— Замечательная свадьба. Будет что написать, верно?
— Верно. А ты помнишь, с чего все началось?
— Мои «Сто слов о настоящей любви»?
— Ага!
Марат посмотрел мне прямо в глаза.
— Теперь я точно знаю, что у Любви есть имя. Когда я вижу ее, мое сердце начинает биться учащенно. Когда ее нет со мной, мне трудно дышать. Любовь — это когда мы смотрим друг на друга, как в первый раз. Любовь — это когда мы вдвоем смотрим в одну и ту же сторону. Любовь — это когда мы говорим и не можем наговориться. Любовь — это когда нам так хорошо молчать вместе. Любовь научила меня замечать каждый день любви. Благодарить за него. За это чудо совпадения двух человеческих жизней. Теперь я точно знаю, что такое настоящая Любовь. Хотя кое-кто знал это уже в пятнадцать лет…