— Тогда я буду называть вас Ипполитой, королевой амазонок, — сказал он, откидывая прядь волос, упавшую ей на лицо. Нежность, с которой он это сделал, смутила Порцию. Такая же нежность прозвучала и в его голосе, когда он спросил:
— Вы всегда сражаетесь с теми, кто сильнее вас, Ипполита?
Волосы Брайта растрепались и прядями свисали на лицо, что делало его несколько менее загадочным и жутким.
— У меня был пистолет, — напомнила Порция.
— И тем не менее, — заметил Брайт с усмешкой.
От такой наглости Порция чуть не залепила ему пощечину. Он еще смеет усмехаться!
— Немедленно дайте мне подняться, — приказала она, отчеканивая каждое слово.
— Не раньше, чем получу вознаграждение.
— Вознаграждение? — Впервые Порция по-настоящему испугалась. При звуках разбитого стекла ее охватила тревога; при виде темной фигуры, идущей ей навстречу по коридору, она испытала мистический ужас, но только сейчас, осознав, что находится в полной власти этого человека, почувствовала настоящий страх. По природе она была не робкого десятка, и в детстве ее даже считали сорвиголовой, но ей еще ни разу не приходилось сталкиваться с грубой мужской силой.
— Да, вознаграждение, — повторил Брайт с нежностью в голосе, которая ничуть не успокоила Порцию — ее сердце продолжало биться еще сильнее.
Она не могла отвести взгляда от серег Брайта — небольших, но усыпанных прекрасными драгоценными камнями. Носить серьги мог позволить себе либо отъявленный повеса, либо очень богатый человек.
Она явно находилась во власти богатого, беспутного повесы.
Брайт улыбнулся подлинно дьявольской улыбкой.
— Я всегда требую вознаграждения от женщин, которые пытаются убить меня, — сказал он.
Порция стала отчаянно вырываться, но ее руки запутались в трех окутывавших ее шерстяных шалях. Наконец ей удалось скинуть их, но Брайт мгновенно мертвой хваткой сжал ей запястья.
Порция попыталась освободить руки, но Брайт только крепче сжал их.
— Мне больно! — закричала Порция.
— Тогда перестаньте сопротивляться.
— Я закричу.
— Попробуйте. Любопытно услышать, как вы это делаете.