Артем вздрогнул, но, собравшись с духом начал рассказывать свою историю:

- На первом курсе института я был не самым приятным типом: пропускал занятия из-за того, что в ночь перед этим уходил в загул и спал потом до следующего вечера. Я мог запросто послать преподавателя, если он мне не нравился…

Кирины глаза стали огромными:

- Тыыы? – протяжно удивилась она.

- Да, я, - хмыкнул Артем, - Сейчас мне так стыдно… Я иногда собираюсь с духом, чтобы сходить и извиниться хотя бы перед теми преподавателями, которые были на нашей кафедре, но в последний момент, начинаю трусить и снова откладываю это в долгий ящик. Так и не знаю, пересилю ли я себя когда-нибудь…

- Хочешь, я пойду с тобой и не дам тебе сбежать в последний момент? – улыбнулась Кира.

- Сначала дослушай историю, посмотрим, захочется ли тебе хотя бы просто сидеть рядом со мной после ее окончания, - посмотрев на нее серьезным взглядом, ответил он.

Кира притихла.

Артем продолжил:

- И со мной на одном потоке училась девушка Юля. Безумно красивая и скромная. Она стала моей девушкой. У меня до сих пор перед глазами стоят ее светлые кудряшки и нежный взгляд, - с горечью прошептал Артем, закрыв глаза.

У Киры перехватило дыхание. Она еще никогда не видела, что кто-то мужского пола так страдал. Девушки, женщины – да, видела такое не раз. Взяв его руку в свою, она крепко ее сжала, пытаясь хоть как-то его поддержать. Она поняла, что конец у этой истории будет очень трагическим и морально готовила себя.

- Так вот, - прокашлялся Артем, - Я не буду долго расписывать наши с ней отношения. Скажу только, что мне льстило ее внимание, и я вел себя, как мудак. Я был дураком, который считал, что если девушка добра и снисходительна к твоим оплошностям, то этим надо пользоваться. И не замечал, как раз за разом, делал ей очень больно.

Он замолчал, и Кира поняла, что сейчас будет самая тяжелая часть истории.

- Однажды, я как обычно поздно возвращался домой с какой-то вечеринки, на которой скинул несколько звонков от Юли. Но она стала писать мне сообщения, что волнуется за меня, что я снова не сдержал обещание и вместо вечера вдвоем опять ушел куда-то пить и гулять. И, подойдя к своему подъезду, я увидел ее, стоящую под козырьком и ждущую меня. И меня взяла такая злость! Я же не маленький мальчик, чтобы так носиться со мной, думал я тогда, не отличая искреннюю заботу от преследования. Я высказал ей все: что она меня начинает бесить, что я лучше буду один, чем каждый раз перед кем-то отчитываться. Я орал так, что не сразу понял, что она молча стоит и плачет. Но меня это разозлило еще сильнее: ведь, получается, что я снова в чем-то виноват перед ней. Юля сквозь слезы пыталась меня убедить, что так жить нельзя, что она готова мне помочь справиться с моими проблемами, с алкоголем, с прогулами, поможет подтянуть учебу. В общем, эта нереальная девушка даже после того, как я перед ней разорался, как свинья, продолжала верить в меня и готова была поддерживать до конца. Но мне было все равно. И, психанув, я бросил ей в лицо, что она мне больше не нужна.

Возникла пауза. Кира сидела не шелохнувшись и не могла сопоставить того Артема и этого. Два совершенно разных человека. Она открыла рот, чтобы сказать что-то утешающее, что в молодости все совершают ошибки, ссорятся, мирятся, ведь думала, что его «страшная тайна» это всего лишь то, что несколько лет назад он вел себя, как идиот. Но, оказалось, что Артем еще не закончил свой рассказ:

- Столько боли было в ее глазах. Никому не пожелаю увидеть такое в глазах не чужого тебе человека. И когда я открыл дверь, чтобы сбежать от нее поскорей, я услышал, как она тихо говорит мне вслед, что любит меня. Ни одна девушка мне еще не говорила таких слов… Я замер, но, потом, даже не повернувшись, продолжил идти, оставив ее одну на улице, в темноте. А на следующее утро я узнал, что ее нашли с разбитой головой на детской площадке у моего дома…

- О, Боже!! – воскликнула Кира и заплакала, закрыв лицо руками.

Артем сидел и сам с трудом сдерживал слезы. Каждый раз, вспоминая то утро, когда ему об этом сообщили, он снова начинал ощущать ту пустоту, которая начала в тот момент зарождаться в нем.

- Что случилось, - сквозь слезы еле проговорила Кира.

- После того, как я ее бросил у подъезда, она сидела на качелях и плакала. Ее всхлипы привлекли пьяную толпу, они начали у нее выпытывать причину ее слез. Юля сначала их пыталась игнорировать, потом мирно просила их уйти, но они становились все злее и агрессивнее. И, в конце концов, кто-то из них подошел и начал ее пихать, чтобы она охотнее отвечала на их вопросы. Последний его толчок оказался самым сильным и она упала. Прямо виском об острый камень. Испугавшись, они сбежали и никто даже не вызвал скорую. Она умерла от потери крови. И если бы я не был такой эгоистичной сволочью, то она была бы жива.