— Есть ты и я, Ямочки. Так всегда было, и так всегда будет.

От ощущения его плотной, бархатной плоти, аромата специй и дождя, исходящего от его кожи, и тембра его голоса, моё сердце бешено заколотилось в груди. Он отстранил моё тело, а затем вошёл в меня, заставив пульсацию спуститься ниже. Дождь начал усиливаться, создавая какофонию звуков, которая заглушала всё, кроме стука наших сердец.

Его губы завладели моими с такой силой, что его зубы врезались в мои. Я сжала ноги вокруг его тела, и возбуждение начало нарастать внутри меня, а затем стон вырвался из моего рта прямо в его рот, когда это ощущение охватило меня целиком. Он начал двигаться более энергично, и я вцепилась в его спину. Моё тело взорвалось от оргазма, который проник в мои вены и мышцы, ударил в мои сухожилия и кости, и обжёг мою кожу.

Он углубил поцелуй, зубами впившись в мою нижнюю губу. Когда вкус тёплой меди покрыл моё нёбо, новая волна удовольствия ударила по моим бёдрам и пронеслась по конечностям, заставив меня произнести его имя на выдохе.

Его ритм стал более резким, более настойчивым, хриплый звук царапал по стенкам его горла, а трепет за моим пупком начал превращаться в настоящий барабанный бой.

— Милая, — прохрипел он за секунду до того, как моё тело довело его до пика.

Вода вокруг наших тел покрылась рябью и заблестела, как будто на её поверхность начали падать звёзды, а не капли дождя. Это было так красиво. Всё в этот момент было так прекрасно. Я хотела увековечить это мгновение в моей памяти на все последующие годы.

Всё ещё находясь на волне своих оргазмов, я погладила его по затылку, наблюдая, как черты его лица то напрягаются, то разглаживаются, по мере того, как он изливался в меня.

Наш первый раз был особенным, но это… В этот раз всё было потрясающе. Я надеялась, что Августу тоже было хорошо. Может быть, у него бывало и лучше. Я поморщилась от этой мысли.

— Мне никогда не было так хорошо, — хрипло прошептал он. — Никогда.

Кровь отлила от моего лица.

— Неужели я сказал это вслух?

Август моргнул. А затем кожа его лица потеряла цвет, и он посмотрел вниз на воду, которая всё ещё дико блестела вокруг нас. «О… чёрт».

Я моргнула, потому что его рот не шевелился, когда он произнёс эти слова, и всё же каким-то образом я их услышала.

— Я… ты…

Мой пупок запульсировал сильнее, чем моё нутро и сердце, вместе взятые.

Была ли наша связь восстановлена?

«Я думаю… Я думаю…», — его голос проник в мою голову.

— Я тебя слышу. Почему я могу тебя слышать? — спросила я, едва заглушив стук мерцающих капель дождя. — Мы только что… мы только что закрепили связь?

Он печально нахмурил брови.