– Меня привели к вам иные дела.

– Присаживайтесь. – Лорд О’Шейли кивнул на один из стульев. Какую бы неприязнь начальник департамента ни испытывал к желчному старику, лорд-канцлер обладал большим влиянием и затевать с ним ссору не стоило, по крайней мере до отпуска. – Я вас слушаю.

– Меня обокрали, – выплюнул посетитель и с опаской взглянул на начальника департамента.

Дориан молчал, ожидая продолжения.

– Сумма была крупной, – продолжил лорд-канцлер. – Очень крупной.

– Я догадываюсь.

– Вот как?

– Иначе вас бы здесь не было. В этом деле замешана магия?

– Да.

О’Шейли едва заметно скривился. Куда проще было бы отказать по формальным признакам и отправить лорд-канцлера в полицейское управление.

– Я слушаю. – Он оперся подбородком на сплетенные пальцы.

– Неделю назад я приобрел в галерее картину. Консультант уверяла меня, что это – новаторство Боргольта и что ему осталось жить совсем недолго.

– Новаторству? – Дориан не смог удержаться от замечания. Художника-орка он не любил, искренне считая его картины безвкусной мазней.

– Художнику! – Лорд-канцлер зло сверкнул глазами. Правда, сразу же взял себя в руки. – Картину доставили в мою галерею, а два дня назад я встретил Боргольта. Оказалось, он жив, здоров…

– И никогда не писал ту картину, – кивнул Дориан.

– Откуда вы знаете?

– Это было очевидно из вашего рассказа. Но пока что я не вижу причин для вмешательства моего департамента. – Он едва заметно усмехнулся. – Обычное мошенничество.

– Не совсем! Консультант, которая продавала мне картину, утверждает, что ничего не помнит, а ведь именно она рассказывала мне о болезни художника!

– Так и сказала, что болен?

– Нет, но дала понять, что все смертны!