Она резко прерывает меня.

— Я все знаю. Я почувствовала это в тот момент, когда твоя ладонь прикоснулась к моей груди прошлой ночью.

Вздыхая, я провожу пальцами по своим волосам.

— Когда наша жизнь стала такой беспокойной?

— Ну, это твоя вина, дорогой, — говорит она и издает маленький смешок, делая крохотный глоток кофе. — В тот момент, когда твои супернастойчивые сперматозоиды атаковали мою беззащитную яйцеклетку, тогда и начался полнейших хаос. Но мне кажется, что еще влияет брак, наличие детей, и вот итог — жизнь становится такой беспокойной.

— Ну и что нам делать?

Ее губы изгибаются в легкой улыбке, когда она задумывается, склоняет голову к плечу и пожимает плечами.

— Будем прилагать все наши усилия, я полагаю. Больше разговаривать. Не будем позволять накапливаться обидам.

— Будет ли это звучать избито, если я выскажу мужскую точку зрения на эту проблему, я думаю нам нужно больше секса, м? — я спрашиваю ее полностью серьезно.

Она утвердительно кивает.

— Звучит избито, но я полностью согласна.

Я протягиваю руку и забираю у нее чашку, затем ставлю на столешницу. Притягиваю ее в свои объятия и наслаждаюсь спокойным моментом полного блаженства, пока дети едят свой бананово-молочный завтрак, а моя теплая и только оттраханная жена прижимается ко мне.

— Я тебя люблю, — говорит она.

— Я тоже тебя люблю, — выдыхаю я в ответ.

Спустя мгновение, я оставляю поцелуй на ее голове и отстраняюсь.

— Мне нужен твой совет по одному вопросу.

Она поворачивается, опять берет кружку с кофе и прислоняется к столешнице.

— Выкладывай.

— Ну… мне кажется, точнее я подозреваю, что-то странное происходит с Лилой, — с долей неуверенности заявляю я.

Я не испытываю ни тени сомнения, когда рассказываю это Мойре — она поможет мне решить этот вопрос, — потому что больше всего я волнуюсь, что напридумывал бог знает что о хорошем работнике и отличном секретаре. И у меня нет ни малейшего желания, чтобы Мойра стала сомневаться в Лиле, только потому, что я что-то нафантазировал себе.