Вокруг них возвышались дома. Много домов. Несмеян тоже умел считать, но максимум до двух полных рук, да и то с помощью пальцев на руках и ногах, но был уверен, что домов тут много больше тысячи и, кстати, был прав.

Здесь, на окраине, строения сохранились лучше, чем в Даунтауне. Высотки хуже двух-трехэтажек переносили испытание временем и погодой, так что развалин в центре было гораздо больше, чем на отшибе.

Грызун стал на колени возле примятой копытами травы, потрогал руками след, снова пошевелил ноздрями, словно притягивая к себе запахи, покрутил крысиной головенкой и выдал:

– Свежие следы. Часа три-четыре назад здесь прошли.

– Хорошо, – ответил Несмеян и покивал в подтверждение того, что все действительно идет неплохо. – Хорошо, что они выбрали эту дорогу и прижались к реке. Мы их возьмем, если они не умеют летать.

– Или плавать, – фыркнул Грызун.

– Плавать в быстрой воде? – ухмыльнулся Несмеян, но улыбкой эту гримасу мог назвать только тот, кто улыбок не видел никогда. – Это верная смерть.

Грызун повернул к Несмеяну свою острую мордочку и смешно хрюкнул, что должно было означать «во, прикол!».

– Лучше убить их до того, как они утонут.

Он махнул рукой, приказывая троим рядовым бегунам приблизиться.

– Выходим к реке, – приказал он, – и топаем по берегу. Глаз с друг друга не сводим. Что-то подозрительное – стреляем. Шуршит – стреляем. Двигается – стреляем. Наших тут нет. Нам пленные не нужны…

Бегуны молчали и смотрели на что-то за его спиной. У одного из них от удивления приоткрылся рот.

Грызун бросил взгляд через плечо и тут же стремительно повернулся.

В стороне реки клубился черный дым, взлетали вверх искры. Внезапный порыв ветра принес вонь пожара, мгновенно перекрывшую все остальные запахи.

Через несколько секунд Грызун уже смотрел на пламя с крыши – он взлетел по щербатым ступеням, не чувствуя под собой ног. Дом был невысок и полного обзора у Грызуна не получилось, но и первого взгляда было достаточно, чтобы понять – ветер гонит огонь в их сторону, в сторону Даунтауна.

Зря в племени радовались нынешней сухой и теплой осени – прогретые летним солнцем дома горели как спички, а хуже всего было то, что горела трава, а от нее и молодая поросль деревьев, и низкорослые кусты, заполнявшие переулки. Это было хуже пожара в лесу. Гораздо хуже. Сгоревший лес вырастет вновь, а вот сгоревшие дома…

– Вот дерьмо… – выдохнул Грызун, и трижды повторил: – Дерьмо, дерьмо, дерьмо!

– Лучше не скажешь, – кивнул Несмеян, и поправил на плече автоматный ремень. – Но мы же не побежим?

– С х. ра ли нам бежать? – фыркнул Грызун и осклабился. – Пусть другие бегают.

* * *

Бутылка, описав дугу, упала в оконный проем и за ним тут же полыхнуло багровое пламя.