- Рилли, что скажешь? Можешь дезактивировать ловушки в левом гостевом крыле и восстановить все ловушки в правом «хозяйском»?

«Могу, конечно».

- Эй, только после того, как мы осмотрим там все!

Задиристый смешок. Не обращаем внимания. Повернувшись к Самуилу Яковлевичу, я продолжила:

- Думаю, вы вполне можете устроиться в гостевом крыле. Чуть позже мы проверим кухню. Слуг здесь уже давно не было. А тренироваться можно ходить в правое крыло.

Тихий смех. Даа, что-то мне подсказывает, что когда мы отсюда уедем ловушек в хозяйском крыле будет больше, чем, когда мы приехали…

- Самуил Яковлевич, командировки по три дня и в таком количестве, чтобы не парализовать работу лаборатории.

- Обижаете, Ярослав Александрович. Работать все будет как часы. А потом – еще лучше. Считайте это курсами повышения квалификации.

- Я оставлю вам Туманскую, все-таки она целитель, а вы еще те экспериментаторы и Алексея Бехерева – главным. Чтобы не расслаблялись. Слышишь, Алексей?

- Понял.

- Абсолютно с вами согласен! Меня сейчас больше защитный контур поместья интересует! Все-же такую систему скоординировать. Гений работал! Гений!

- Систему защиты делал мой отец, а Рилли потом добавила ловушки. Из наработок. Это должно быть в документах.

Странно, говорю, а у самой слезы в горле. Нет, Ариадна, нельзя расслабляться. Соберись! Вдох – выдох… Нам еще комнаты осматривать. И мою, и родительские. Нельзя терять лицо перед посторонними, нельзя! Если бы здесь был один Ярослав… Но здесь еще его подчиненные и мои коллеги, поэтому ронять его и свой авторитет истерикой – никак нельзя. Держимся!

Сейф в потолке привел всех в удивление. И хотя там уже ничего не было, но сама мысль спрятать его именно там… В общем, на эксперта мы могли уже больше не рассчитывать, он ушел в изучение диковинки с головой так плотно, что, оставив с ним одного оперативника, мы пошли дальше.

В прошлый раз нам не удалось заглянуть на кухню и в столовую. Забавно, но стазисные кладовые выглядели так, как будто их наполняли не десять лет назад, а на прошлой неделе. Причем на кухне было так чисто, как будто никто за все эти годы до нее, так и не дошел.

«Не дошел. Я не пустила. Твоя мама любила тихие завтраки на кухне.»

- Я помню…

Все помню… Мама иногда готовила нам завтрак, говоря, что готовка – это выражение любви к тому, для кого готовишь. Если уж взялся за этот «подвиг» значит, тебе этот человек очень дорог. Блинчики, пирожки с вишней, сырники… У мамы они получались с запахом летнего утра и скошенной травы… В такие дни папа тоже с удовольствием сбегал из столовой, и мы завтракали, забыв о правилах этикета.

Провела рукой по абсолютно чистому столу, за которым мы обычно завтракали. Стол отозвался теплом воспоминаний.

- На какое-то время мы можем не беспокоится о пропитании. Но все-же, Алексей, распорядись, чтобы сюда завезли продукты. Определим это как долгосрочное наблюдение за объектом. Тут есть где готовить, поэтому не переусердствуйте с сухими пайками.