-  Тебе было очень больно? – осторожно поинтересовался Тимур, чувствуя, как сильно забилось сердце только при одном упоминании о той ночи, а щеки вспыхнули румянцем стыда.

-  Да, очень, – ответил Адам.

-  Боже, прости, – Тимур почувствовал, что глаза наполняются слезами.

-  Не физически, мне было больно от того, что ты злился на меня, ненавидел, – пояснил Адам спокойно.

-  Я не понимаю, зачем так повел себя, – попытался оправдаться молодой человек.

-  Потому что тебе это нравится, – ответил Адам.

-  Нет, – возмутился Тимур, отпрянув и глядя на него изумленно. – Я люблю тебя. Как мне может нравиться причинять тебе боль?!

-  Тим, ты не понимаешь, – Адам мягко улыбнулся. – Я имею в виду секс. Тебе нравится быть грубым, доминировать. Я ничего не имею против, но не делай это так, с ненавистью. Можно же просто играть.

-  Я что, садист? – хмуро поинтересовался молодой человек, вернувшись в объятия возлюбленного.

-  Скажем так, этого в тебе больше, – ответил Адам.

-  Боже, вот урод, – вздохнул Тимур.

-  А еще ты ревнивец и собственник, – улыбнулся мужчина. – Хочешь меня в полное безраздельное владение. Еще лучше в ошейник и на цепь, и чтоб был рядом, у ноги. Но так нельзя, Тим. Это погубит нас.

-  Нет, я больше не буду, – горячо возразил молодой человек. – Я все понимаю и делаю выводы. Я не хочу потерять тебя.

-  Ты меня не потеряешь, – вздохнул Адам. – Пусть ты порядочный садист и эгоист, но я слишком сильно люблю тебя, и не уйду, что бы ты ни делал.

-  Адам, я обещаю, клянусь, я постараюсь вести себя по-человечески, – Тимур крепче прижался к его груди, как к последнему оплоту реальности, последней надежде. – Я буду контролировать себя.

-  Поверить не могу, что ты так безумно любишь меня, – улыбнулся Адам. – Я превратил робкого подростка в вулкан страсти.

-  Скажешь тоже, – пробормотал смущенно Тимур. – Подобрал на улице милого щеночка, а выросла злобная псина.

Адам рассмеялся. Тимур опустил руку и забрался ему под футболку.

-  Можно я заглажу свою вину? – тихо спросил он, чувствуя под пальцами нежную кожу возлюбленного.

-  Ты ни в чем не виноват, – Адам очертил кончиками пальцев линию его подбородка с редкой светлой порослью.