— Что?

— Мне нравится здесь ходить, — объяснила Даша. — Ногам тепло. Ты бы постоял в прозрачных колготках на платформе час — я бы посмотрела на тебя.

Валерик надул щеки и молча покатил тележку дальше.

— Рыба, — бубнил он, скользя взглядом по табличкам. — Акула, кефаль, пиранья, карп, ларт… латер… ла-ти-ме-ри-я. Блин, ботаники, язык сломаешь… Снова птица началась. Тетерев. По-моему достойно. Тетерев.

— Птицу Сонька не ест. У нее диета.

— Вот дура, и так тощая… — поморщился Валерик. — Антилопа вот есть.

— Жесткая, — сказала Даша, — и полосатая.

— Полосатая? Да твое-то какое дело?

— Неприятно, когда еда полосатая.

Валерик только возмущенно фыркнул.

— Ладно, — сказал он. — Зубр вот есть. Бизон есть.

— Не хочу.

— Дашка, ты совсем зажралась! — вдруг взорвался Валерик, но вдруг прищурился, скулы его подергались и окаменели. Он зловеще прошипел: — Может ты, как тот мужик, человечины хочешь? А?

— Какой мужик? — опешила Даша. — Ты чего несешь?

— А такой. Людоед. Из-за которого я опоздал, передачу про него смотрел. Я ж тебе рассказывал.

— Рассказывал?

— Ну да, пока по эскалатору ехали. Мужик, который человека жрать будет.

— Кто человека жрать будет?! — изумилась Даша.

— Кто-кто! Козел один! Собрался людей есть!

— Да ладно тебе, — Даша помотала головой, — какой-то дурак хвастается, а ты и поверил. А он, может, и не ел никого.