— Чем занимаешься?

— Я поэт.

— Нет такой профессии… — Пешти укоризненно покачал головой, глядя в вороватые глаза Римти.

— Зато есть такой образ жизни!

— Пишите, Доломи: бродяга. Теперь твоя очередь байки рассказывать, господин…

— Хью Грамон.

Второй задержанный был весьма невысок, широк в плечах и совершенно лыс. Пешти отметил, что выглядит Грамон опрятно, но лишь собственными стараниями — тут и там виднелись аккуратные заплаты.

Аккуратные, но заметные, мужская работа. Перевязь, когда-то довольно дорогая, совершенно истерлась. Было в нем что-то военное.

— Кшатрий?

— Так точно. Переведен из вайшьясов во время Второй Степной.

— Вижу, что не наследственный… Тоже бродяга?

— В настоящий момент — да, — не стал спорить Грамон. — Ищу службу. Документы утерял. Я долго жил на Территориях, и печать…

— Понимаю, понимаю. Вы задержаны. Ваша очередь, госпожа! Женщина, на вид лет тридцати, развела руками, насколько ей позволяли кандалы.

— А что говорить? Звать меня Офа Чандр, иду с Территорий, как вы их зовете. Документов нет и не было, печатей тоже. Хочу просить имперское гражданство. Можно сейчас заявление написать?

— Доломи, пишите: женщина без гражданства, род занятий не определен. — Пешти встал из-за стола и хрустнул пальцами. — Все, уводи. Дождемся разъезда, с ними и отправим.

— Так что, это запрещено что ли, гражданства просить?! — возмутилась госпожа Чандр. — Сами же пишете: «В целях заселения Степи, по Высочайшему Указу»!

— Пишем, пишем. Это хорошо, что ты такая грамотная, — кивнул Пешти, накидывая френч. — А еще пишем, что обращаться с заявлением нужно к пограничным властям.

— Ага, найди их в Степи, этих ваших пограничников! Они там только сами себя охраняют!

Доломи поднялся во весь свой немалый рост и погрозил задержанной дубинкой.

— Патрульные говорят, она намекала на… В общем, чтобы отпустили. Может, отметить ей в сопроводительной?