Говорят, что, если вы хотите насмешить бога, расскажите ему о своих планах. Спокойно доехать до Донецка мне не удалось. Где-то около десяти часов вечера автобус остановили прямо на трассе вооружённые люди в камуфляже. Дверь автобуса отъехала в сторону и в салоне вспыхнул свет. Двое военных, с автоматами на груди, поднялись в салон и один из них громко сказал, обращаясь ко всем пассажирам:

- Граждане террористы, вы ведь слышали, что президент Украины объявил всех жителей ДНР и ЛНР террористами? А раз слышали, то должны знать, что у нас в Украине разговор с террористами короткий. Гони монету и езжай дальше. Нет монеты – вылазь из автобуса и становись к стеночке, ха-ха-ха, - заржал военный. Его напарник при этом даже не улыбнулся, внимательно отслеживая реакцию пассажиров.

- Короче, с вас за проезд по тысяче гривен с носа. У кого денег нет, дальше пойдут пешком и голышом.

Он повернул голову к напарнику и спросил его:

- Сколько насчитал?

- Пятнадцать.

- Пять минут вам на сбор гривен, валютой тоже можно. С вас пятнадцать тысяч.

Тут его взгляд остановился на мне. Я сидел впереди, занимая практически оба передних места. На любом другом, кроме заднего сидения я бы не поместился.

- Ты, - сказал он, упирая свой указательный палец мне в грудь, - вылезай, ты тоже дальше не поедешь.

- Но, я заплачу, - сделав испуганное лицо, сказал я плаксивым голосом, - у меня есть деньги.

- Это хорошо, что у тебя есть деньги, - засмеялся он, и скомандовал мне, - давай, Жирный, вставай, выходи из автобуса.

Я подчинился, понимая, что в условиях ограниченного пространства я против них бессилен. Даже, если я уложу этих двоих, остальные могут успеть открыть огонь, а свою защиту на весь автобус я растянуть не смогу.

Когда я вышел из автобуса, кто-то из бойцов сострил:

- Смотри Петро, видишь этого жирдяя, теперь нам голод не грозит, я имею в виду сексуальный голод, конечно.

Бойцы заржали, а один из них шагнул ко мне и с размаху воткнул прямо в живот дуло автомата. Ну, то есть попытался воткнуть, но у него ничего не получилось. Моя защита сработала, и автомат увело в сторону. Бандит, а как его можно было ещё называть, после столь открытой демонстрации своих недоброжелательных намерений, был вынужден шагнуть вслед за автоматом, чтобы удержаться на ногах. Я решил, что увиденного и услышанного вполне достаточно, чтобы не разводить с ними политесы, и перешёл на ускоренный режим восприятия и движения. Голова бандита, пытавшегося ударить меня, как раз в это время медленно проплывала мимо, и я ударил его сверху вниз по шее локтем согнутой руки. Раздался хруст сломанных позвонков и вслед за этим в воздухе появился запах фекалий.

Света от горящих фар и светильников в салоне автобуса вполне хватало, чтобы видеть каждого бандита. Все они сгрудились рядом с открытой дверью, так что бегать за ними не пришлось.

Я решил не баловать бандитов особым разнообразием ударов. Если бандит стоял лицом ко мне, то я просто стукал его по лбу открытой ладонью. Голова после такого удара резко откидывалась назад, после чего жизнь покидала это тело. Если бить ладонью мне было неудобно, тогда бил по гортани. Последнему просто свернул голову, сломав шейные позвонки. Работал обеими руками.

Одного бандита, разговаривающего с водителем, я не стал убивать, а подчинил его вместе с водителем магией, заставив их стоять на месте и ждать моих команд. После этого, я вышел из ускоренного режима и огляделся. Мне повезло, бандитов было всего семь человек, и никто из них не ожидал нападения, тем более от такого увальня, как я. Никто не успел воспользоваться своим оружием, они были уверены в своей безнаказанности и поплатились за это своими жизнями.

Сначала я вернул водителя на место и заставил его завести мотор и ожидать меня. Потом я отвёл бандита в сторону, чтобы нас не было слышно и провёл блиц допрос, из которого выяснилось, что это разведгруппа украинцев, возвращавшаяся с задания и решившая слегка разжиться баблом. Они накидали на дорогу несколько молодых деревьев и сверху навалили веток. А тут и мы подъехали. Не повезло им.