На его шлеме закреплены грозные рога, из-за наплечников его фигура кажется куда как шире и внушительнее, чем в действительности, а керамическая полумаска с изображением улыбки демона так и вовсе запускает лёгкий холодок по спине.

Не отстают от своего господина и остальные самураи, чьи лица также скрыты за масками.

Группа кавалеристов останавливается в паре метров от нас и спешивается.

Только сейчас с Лордом О я замечаю ещё одного человека, в котором с трудом узнаю Богучарова?

Вот кого я бы ни за что не признал, не знай заранее, что именно он и его люди сопровождают Сёгуна в походе на Рим.

Бывший когда-то депутат теперь загорел, окончательно лишился свойственной ему одутловатости, в волосах проявились первые намёки на седину, хотя это было бы легко скрыть возможностями Системы.

Но что куда больше удивляет, это его взгляд. Даже отсюда я вижу, как мужчина смотрит прямо и пронзительно, словно пытается прожечь дыру в каждом своём собеседнике.

Это так не похоже на его прежние смеющиеся глаза, вечно бегающие по сторонам, как у рыночного мошенника.

Словно перед тобой совершенно другой человек.

— Лорд Шурик, как я счастлив вас увидеть в добром здравии, — вскидывает руки Лорд О.

— Не передать словами, как я рад нашей встрече, Лорд О, — отвечаю я в той же манере, и мы по-дружески обнимаемся. — Как прошёл захват Рима?

— О, это удалось провернуть куда проще, чем мы ожидали, — кивает Сёгун, — Леонардо увёл большую часть легионеров с собой на юг, а потому нам противостояли лишь стражники да ополчение из простых жителей. Ничего серьёзного. К тому же проявили себя и ваши солдаты во главе с господином Богучаровым. Воистину храбрые воины!

Мужчина отвешивает благодарственный кивок молчавшему Богучарову, после чего снова поворачивается ко мне.

— Слышал, вы нанесли сокрушительное поражение северянам у Врат. Мои поздравления, — произносит Лорд О, — и я также отдаю должное вашим жертвам.

— И их бы было куда меньше вступи армия Киото в войну с самого её начала, как это и оговаривалось, а не сидела в долине, точно в какой-то раковине, — отмечаю я.

Сёгун кривит лицо, но ничего не отвечает. Понимает, что само существование Союза было поставлено под сомнение его действиями.

Наверняка, для этого имеются свои причины.

— Однако мы обсудим это уже после того, как покончим с последним огрызком Альянса, — вздыхаю я, хлопнув Сёгуна О по плечу.

Обозначить то, что я ничего не забыл, я уже обозначил. Давить же ещё дальше на ошибки союзника не имеет смысла, это может привести только к ненужным проблемам и возможному конфликту.

А сейчас последнее, чего я желаю, так это ещё и переться в долины Киото и истреблять самураев в их родном краю.