Глава двадцать вторая

- Это кто тут у нас? – зарычала я, сгоняя царевича, который только-только примостился. Видимо, всегда мечтал посидеть на троне папы, но папа не разрешал!

- Я… - тут же стушевался царевич, сбегая с трона. – А че это у тебя руки мокрые?

- Это слезы невольниц! – выдала я, встряхивая руки и обдавая брызгами. – Хватаюсь за руки, рыдают. Все руки обрыдали! Но, думаешь, что слезы разжалобят мое черствое сердце! Ха-ха-ха!

Царевич побледнел и дернулся. Я уселась на трон, проверяя свой меч. Опять не по сценарию! Ничего, в следующий раз все получится точно, как написано!

- Вот тебе за девок наших! – заорал внезапно царевич, а мне пришлось тут же схватиться за сердце. Яйцо с размахом полетело на пол. Молодец, сразу догадался!

- Аааааай! – заорала я басом, корчась в муках. Дрожащими руками царевич пытался поднять иглу, но она застряла между плитами.

- Ооооой! – орала я, сгибаясь в три погибели, но при этом, терпеливо ожидая, когда Царевич поднимет иголку.

Царевич старался, но иголка прочно засела между плитами.

- Уууууй! – взвыла я, снова сгибаясь. Мне уже начинало надоедать!

Через десять минут и завывания на все гласные алфавита, царевичу удалось выковырять из шва плит злосчастную иголку..

- Получай! Гадина! – рявкнул он, ломая иглу.

- Ых! – выдала я, опускаясь на колени и обнимая плиты. Каминчик грел мое тело, а я ждала, когда царевич закончит.

- За девок наших загубленных, получай поганец! За скотину нашу сдохшую! За неурожай! – перечислял царевич.

«Что? Скотину тоже я?», - думала я, показывая всем видом, что мнение о себе меня уже мало интересует.

- За то, что в казне денег нет! – кричал царевич, а я терпеливо ждала, когда проблемы его царства закончатся.

Меня обвинили в проблемах с рождаемостью, в том, что перевелись богатыри на земле русской, в том, что опустели колодцы, а бояре воруют и берут взятки…