Начал со стандартных движений, но вскоре осмелел, пользуясь робостью и неопытностью аудитории. Послушание «паствы» и бесконтрольность вскружили голову. Классная дама вернулась — исполнялся брачный танец приматов. Выгнала немедленно нахала!
В прошлом году он закончил школу и вскоре будет с телевизионных экранов указывать нам — вкладывать деньги, отдавать голоса. Заставит повторять его постулаты. И мы послушно последуем внушению. И со стороны будем выглядеть смешно…
Вот бы нам повезло, и он стал харизматичным фитнес-тренером!
В склифе
Покинуть палату! — грезили все… с травмами нижних конечностей разной степени тяжести.
Обостряли раздражение:
1) «Опереточный»… Пожилой господин лет ста. Бывший солист театра — распеваясь, в пылу, срывал с себя подгузники и швырялся. Метил, как нарочно, в лицо. Мат-перемат обездвиженных гипсом мишеней пропускал мимо. Переходил к увлечённой игре со своим неугомонным "инструментом".
2) «Герой-любовник»… В ожидании установки болтов, упорно склеивал трещину в отношениях. Перелому предшествовала ссора. Из плюсов — сердце Маси дрогнуло, и она вышла на диалог, который не унимался! Монотонно вплоть до поздней ночи с гулом разносился по этажу. Закольцованый, словно абонента заклинило! Мягко и терпеливо ступая как минёр, деликатно улавливал амплитуду настроения, скурпулёзно подыскивал безошибочные выражения. Казалось бы, разумный довод найден, Мася сдавала позицию, тон её смягчался. Но неловкая фраза и недоверие вспыхивало и рушило хрупкую основу.
— Промолчал бы, дурак! — как-то перешла на крик дама из палаты напротив, когда он проговорился Масе, что на перевязке встретил старую знакомую.
Не смыкали глаз от боли, храпа с соседних коек. В нетерпении — ожидали обхода врачей, сестры́ с спасительным уколом, уткой… утешением. В душном запахе лекарств. В неопределённости.
День за днём пациенты мечтали — не промазал бы Опереточный, целясь подгузником в Любовника!
Мужские роли
Чеканя шаг, парень напряжённо тянет за ошейник. Как при исполнении, на охраняемом объекте в непроглядной мгле. В погожий денёк, на изрисованной цветными мелками брусчатке городского парка! То и дело нервно одёргивает, приговаривая:
— Спааакойно! Рррядом!
Мохнатый пёс, добряк и флегма не реагирует. Расслабленно бредёт рядом. Достиг саматхи. В собачьей голове тянется:
— Омммм…
Другой собачник, стыдливо несёт повинность — сопровождает чихуахуа. Хмурит брови, сквозь стиснутую челюсть успокаивает себя:
— Да ты… собака! Меньше, слабее и глупее…
Друг семенит миролюбиво, резвится под ногами, опутывает поводком деревья и кусты, а потом благородно ожидает вызволителя. В задорном взгляде чёрных бусинок читается уверенное превосходство!
Оторопевший курьер на велике, отталкиваясь ногами, еле движется рядом с полицейским. Тот лихо сдвинул фуражку на затылок. Величаво ступает, приговаривая неспешно: