— Не использовал. Велкиндский камень вообще исчезает после использования.

— И несёт энергию душ, из стекла, и исчезает после использования, — ехидно покивал я. — В общем — было бы очень неплохо, по парочке штук добыть.

— Злой камень, Рарил, атакует приблизившихся боевой магией, — уточнила старушенция.

— А зачарованные контейнеры под запретом Его Августейшего Величества, — покивал я, на что Танусея фыркнула.

— Нет, не под запретом. Ладно, я тебя поняла, даже могу назвать разумного, который поможет, недёшево, но в короткие сроки, — слегка поморщилась Танусея, что с её вечной “улыбкой доброй ведьмы, желающей тебя в суп” было сродни брезгливо перекошенному мордасу.

— Что за омерзительный тип-то? — поинтересовался я.

— Да не то, чтобы омерзительный. Но неприятный. Метит на место главы отделения Волверин-Холла в Саадрит Море. В довольно неплохих отношениях с Телванни.

— А чем неприятный-то? — уточнил я.

— Он аргонианин, Рарил. Мастер-волшебник, аргонианин. В столице Телванни имеет неплохие отношения…

— Понял, — несколько ошарашено брякнул я.

Особым видизмом я не заразился, так что прекрасно понимал, что разумного формирует среда. Есть, естественно, некоторые склонности и наоборот, связанные с видом, но считать тупых ящеров тупыми ящерами — я не считал. Ну, например, мои кошатины. Они не дуры, но дикарки. Так выросшие, сформированные. Растили бы их по-другому — могли бы быть другими. Ну а ящеры — дикари, причём с учётом ряда моментов, связанных с древней дендровидной разумной расой Нирна (по слухам, даже книги точно не утверждали, как и Танусея), которая им покровительствует на болотах — шансов выбраться из дикарства у аргониан в Чернотопье нет. Сидят на берегу болота, жуют клюкву или ещё каких лягушек, и им хорошо. Даже воюя, продавая соплеменников — всё равно хорошо, нет стимула к социальному развитию, как и самого развития.

В общем, аргонианин мастер-волшебник — вполне возможно. Если был вырван из дикарской среды, ну или там гений невозможный — и такое случается. Хотя и имперцы, чья, собственно, и есть Магическая Гильдия, именуют аргониан зверолюдьми, методологизируя их как вид пониже человеков. Ну да ладно, всё возможно. И в Морровинде, и на Вварденфелле возможно. Я вот почти не шовинист, как прочие данмеры, даже жабами аргониан почти не обзываю, и драными кошками каджитов (хотя в некотором смысле деру, нельзя не признать).

Вот только в столице Великого Дома Телванни. Дома, в котором родителей Ранис архимагистр извёл за совместные эксперименты, чисто теоретические, с гильдейскими магами. Доме Данмеров, в конце концов, у которых жабы… кхм, аргониане, в смысле — базово ассоциируются с рабами… Неплохие отношения с ящером, который, основываясь на этом, собирается возглавить отделение. Немаленькое, кстати, отделение, не фикция кальдерская. В общем — так не бывает, это бред натуральный!

— Как? — понятно спросил я у хмыкнувшей Танусеи.

На что старушенция рассказала, что этот самый ящур, Сцинк-в-тени-дерева — весьма известный в Гильдии торговец. Как раз достаёт всякие редкие вещицы из дальних мухосрансков, довольно быстро и за вменяемые деньги.

— Так что думаю, то, что Телванни вообще с ним имеют дело — следствие добычи чего-то через него.

— Гильдия Воров, — озвучил я. — Просто сами смотрите, Тануссея: известный поставщик Гильдии, при этом снабжающий Телванни. Нет иных источников, насколько я понимаю. Или есть?

— Хм, а пожалуй — возможно, — хмыкнула старушенция. — Я как-то не задавалась вопросом, думала — через сородичей.

— Которые как бы преуспевают, ну, достаточно для поставок в массовом порядке редких магических вещей на всём Тамриэле…

— В гильдях убийц и гильдии воров, — закончила бабка. — Ну и даэдра с ним, с этим Сцинком. Мне, Рарил, не так много осталось, чтоб во всём этом возиться. Нужно — обратись к нему, достанет. Тебя то, что нужное потенциально украдено — не смутит? — ехидно поинтересовалась она.