"Послужишь три года в провинции", — говорили ей в академии, отправляя по распределению в далекое от столицы Прибрежье. "Постоишь возле черного, пока он работает", — обещали ей. "Будешь подписывать бумажки. Не служба, а подарок", — утешали ее…

Лина закусила нижнюю губу до крови, с усилием беря себя в руки.

Она и раньше видела мертвые тела — в морге академии во время обучения, — чистые, обработанные магией против разложения. И теперь перед ней лежало всего лишь тело. Этому человеку уже не помочь, все, что от нее требуется, — постоять рядом, а затем запротоколировать работу Ренье, как и всегда. Каждое задание без нареканий со стороны старшего напарника и начальства приближает ее к мечте — работе в столичном госпитале. Так что не время киснуть.

Черный маг тем временем скинул капюшон на плечи и извлек из-за пазухи документы.

— Джоэль Ренье, — представился по уставу.

Однако подошедший к нему молодой темноволосый мужчина в коричневой куртке, чуть поморщившись, отмахнулся, мол, не до бумажек.

— Андер Ферд, Королевский сыск, — представился сам, протянув пожилому магу руку.

Лина удивленно приподняла брови и даже наконец убрала рукав от лица.

После Магической реформы, уравнявшей в правах светлых и темных магов, прошло двадцать лет. И в более прогрессивной столице почти привыкли к тому, что черные не представляют опасности и больше не нуждаются в ношении ограничивающих артефактов. В провинции же равноправие светлых и темных было признано лишь на бумаге — люди не желали прощаться с суевериями, которые им вбивали в головы с детства.

Впервые за год, проведенный в Прибрежье, Линетта увидела, как человек без дара подал руку черному магу.

Ренье ответил на рукопожатие, правда, с вполне понятной заминкой.

— Так-с… Что тут у нас? — Насупился, вновь принимая привычный ему суровый вид.

— Как видите. — Сыскарь отступил в сторону, пропуская темного мага к телу. — Пока никто не подходил. Проверяйте, нам нужно осмотреть тело…

Ренье что-то ответил, Лина не вслушивалась. Стандартная процедура при смерти, причины которой не установлены, либо были насильственными, — проверить, упокоился ли дух усопшего, и упокоить, если этого не произошло. В данном случае работа белого мага действительно состояла в составлении отчета и подтверждении, что черный не занимался некромантией или еще какими-то запрещенными ритуалами.

Но сейчас Линетту интересовал вовсе не напарник. В отдалении, у самого края периметра огороженной фонарями территории, спиной к ней стояли двое мужчин. Их широкие спины перекрывали обзор для обычного зрения, но магическое четко улавливало еще одну ауру — слабую, маленькую, истощенную.

И Лина, тоже скинув с головы капюшон, решительно зашагала в ту сторону. Раз уж сам старший сыскарь решил, что сейчас не до бюрократии и официальных приветствий, то кто она такая, чтобы с ним спорить? Всего лишь штатный белый маг в гильдии небольшого провинциального городка. И все, что она умеет, это исцелять. Так что каждому следует заняться своим делом. Повторить, подобно дрессированной птице: "Злоупотребления черной магией не зафиксировано", — она сможет и позже.

Услышав шорох гальки, оба мужчины, одетые в такие же кожаные куртки, как и на том, кто вышел встречать Ренье, как по команде, обернулись. Один, тот, что был постарше и покрупнее, нахмурился. Второй, помоложе и похудее, совершенно неуместно в данных обстоятельствах улыбнулся и, не таясь, принялся ее разглядывать.

Старший же, явно намеренно, встал именно так, чтобы закрыть собой того, кого Линетта все еще видела лишь магическим зрением.

— Кто вы и что?

Неизвестно, за кого ее приняли, однако, судя по взгляду молодого сыскаря, продолжающему довольно откровенно шарить по ее фигуре, мнение у мужчин было далеким от лестного. Еще бы: окраина, появляющаяся из темноты одинокая девушка… В нарядном платье — чтоб его, — край которого выглядывает из-под полы плаща…